Прошлая настоящая жизнь - стр. 9

Лук пришлось на растопленном сале жарить, подсолнечное масло было только нерафинированное, которое так вкусно пахнет семечками, но для жарки оно совершенно не годилось. А блины на чем жарить? Она вспомнила, как мама накалывала на вилку кубик сала и смазывала сковороду. Эх, где моя антипригарная сковородочка? Но вот на тарелке горка блинчиков, готово. «Съем-ка вот этот верхний, он здесь явно лишний» – Лида слямзила его и еще один. Как здорово, что еще пару десятилетий ей можно не заморачиваться диетами – в прошлой жизни Лидия Леонидовна стала поправляться только после сорока…

Сначала с работы пришла мама. Раздался оглушительный звонок. Да что ж все звонки такие громкие, для глухих, что ли? Лидочка побежала открывать дверь. Мама. Такая молодая, такая красивая! Ее красоту не портил даже этот странного синего цвета плащ бесформенного покроя. Она отобрала у мамы тряпичную сумку с продуктами, отнесла на кухню. Так хотелось ее обнять, расцеловать, но Лида побоялась, что не сдержится и испугает маму своими слезами. Да и не была она в детстве слишком ласковой. «Теперь буду с удовольствием исправляться», – подумала девочка.

– А у нас ужин готов. – Лида-взрослая не могла наглядеться на молодую маму; Лида-ребенок была горда собой и ждала похвалы.

Мама всплеснула руками:

– Это ты приготовила?

– Да что тут готовить-то!

Мама устало опустилась на стул.

– К ним бы сметаны.

Лидочка как фокусник достала сметану из холодильника. Мама посмотрела на нее с какой-то грустью в глазах:

– А ты взрослеешь, доченька.

Лида обняла ее и наконец расцеловала в такие родные щеки. «Если бы ты могла знать, как ты права, мамочка! – подумала Лида. – И даже больше – я уже повзрослела, но сказать тебе об этом не могу».

Папа пришел с работы с авоськой, из которой торчали две пирамидки молока по 16 копеек. Какой он молодой и худенький!

– Папочка! – Лида бросилась в коридор.

Папа остолбенел и удивленно посмотрел на Лиду; да, в прошлой жизни папа был серьезен и строг и не баловал дочь «телячьими нежностями».

Когда папа узнал, что на ужин, обрадовался, он всегда очень любил блинчики с мясом. Наелся от пуза и очень своеобразно похвалил дочь:

– Вот, мать, учись у Лиды! Я таких вкусных блинчиков у тебя никогда не ел.

А Лида сидела на табуретке как на троне, гордая и счастливая.

Вечером, поплавав в ванной, «это не ванна стала больше, а я меньше», в полдесятого Лида уже легла в свою «девичью» кроватку, как назвал ее когда-то Лидин муж… Сердце бухнуло в горле, но показалось, что чуть не сломало ребра. Ни разу с тех пор, как оказалась в прошлом, Лида не вспомнила ни об Андрее, ни о Лизаньке, ни о ком! Как будто у нее и не было семьи. Лида была уверена, что сейчас разрыдается до истерики, но пульс уже угомонился, а ее глаза остались сухими. Это следствие симбиоза сознаний? Лидия Леонидовна взрослая с удовольствием облегчила бы душу слезами, а Лидочка не взрослая не могла понять ее потери и не видела причин плакать – мама и папа здесь, в соседней комнате, живы бабушка и дедушка, те, которые в Москве, и бабушка, которая в деревне. Живы все ее дядюшки и тетушки. Еще молода и здорова двоюродная сестра, которая уйдет в сорок лет от страшной болезни. Лида вздохнула с облегчением – как хорошо, что все живы!

Лиде не спалось. Всплывали картины из синего тумана, опять загудело в голове; интересно, сколько это гудение будет продолжаться? Она что, теперь каждый день будет засыпать и просыпаться с вопросом «Кто такой этот перебросчик, как это произошло и где его искать?». В том, что его надо искать, у Лиды не было сомнений. Она обязательно найдет его и заставит вернуть ее в 20 апреля 2020 года, в 15 часов 00 минут и ни минутой позже! И уже на самой грани яви и сна всплыло воспоминание о переброске, и она явственно услышала чей-то неприятный сиплый голос: «…с Лидией Симагиной процесс завершен. Василич, кого давать следующим?» А голос, сейчас показавшийся очень знакомым, тот самый голос, что разговаривал с ней в синем тумане, ответил: «Сначала давайте Виктора Павловского».