Прощай, прощай, черный дрозд! - стр. 22
Она знала, что гнев и страх, смешанные с изумлением, являются классической реакцией человека, столкнувшегося с насилием. Нельзя сказать, что в Эйнджелс-Гэп не было краж со взломом. Но они никогда не совершались с такой злобой. Во всяком случае, никто не устраивал такой жуткий погром.
Можно подумать, ей хотели за что-то отомстить…
Шел второй час ночи, когда дом снова опустел. Винс предложил оставить для охраны полицейского, но Лейн отказалась. Хотя с благодарностью приняла предложение заколотить разбитое окно.
Вместе с Генри она обошла дом и дважды проверила замки. Гнев вернулся, заставив забыть об усталости, которую она почувствовала, пока полицейские занимались своим делом. Она воспользовалась этим и прибралась на кухне – вымела сахар, муку, кофе, соль, рассыпанный чай и вымыла пол, устланный плиткой. Бросая в мусорное ведро осколки посуды, Лейн старалась не жалеть о цветастом сервизе, который собирала по частям.
Когда она с трудом поднималась по лестнице в спальню, ей казалось, что из нее выпили все соки. Но при виде вспоротого, сброшенного на пол матраса, вывернутых ящиков ее любимого бюро красного дерева, зияющих дыр в старинной аптечке, которую она использовала как шкатулку для драгоценностей, гнев вернулся снова.
Черта с два она позволит каким-то подонкам выжить ее из собственной спальни и собственного дома! Скрипнув зубами, Лейн положила матрас на прежнее место, достала чистые простыни и застелила постель. Потом повесила на вешалки верхнюю одежду, выкинутую из шкафа, аккуратно свернула и разложила по ящикам остальное.
В четвертом часу утра Лейн легла в постель и, плюнув на собственные правила, похлопала рукой по матрасу, приглашая Генри лечь рядом. Свет она решила не гасить.
Пусть это и покажется кому-нибудь проявлением глупости и трусости – наплевать. Ну и пусть. Она это как-нибудь переживет.
«У меня есть страховка, – напомнила она себе. – Все сломанное рано или поздно можно будет заменить. Ведь это всего лишь вещи – мне ли не знать, я же зарабатываю себе на жизнь тем, что покупаю их и продаю».
Лейн натянула на себя одеяло и посмотрела в грустные глаза пса.
– Просто вещи, Генри. Вещи – это не главное.
Однако стоило ей закрыть глаза, как перед ней возникло лицо Вилли.
«Теперь он знает, где ты».
Она порывисто села, откинув одеяло. Что это значит? Кто – он?
После двадцати лет отсутствия Вилли свалился ей как снег на голову и умер у порога ее магазина. Потом в ее дом забрались и устроили погром.
Сомневаться не приходилось: эти явления взаимосвязаны. Но кем был этот загадочный человек, о котором говорил Вилли? И что он искал?
4
Когда в дверь постучали, Макс только что вылез из душа. Кофе, господи, наконец-то! Полуодетый, с мокрыми волосами он открыл дверь…
О разочаровании можно было не говорить. Макс привык к разочарованиям. Разве он не спал один? Но второе разочарование оказалось хуже первого. За дверью его номера стоял коп. Вместо долгожданного и столь необходимого клеткам мозга напитка…
Гэннон смерил верзилу взглядом и постарался изобразить недоуменную, но приятную улыбку.
– Доброе утро. Ваша форма не похожа на форму служащего гостиницы. Похоже, вы пришли не для того, чтобы доставить мне кофе и яичницу.
– Мистер Гэннон, я шеф местной полиции Бергер. Прошу уделить мне минуту вашего времени.