Прощание с Гоа. Реанимация - стр. 14
Артём, естественно, понимал уставших медицинских работников. Да и сам хотел привести себя в порядок. К тому же ему ужасно хотелось пИсать, и он понимал, что это от вколотых препаратов. Каково же будет ему в дороге? Тем более, что сейчас утро рабочего дня, и все трассы Москвы стоят в пробках. Да, лучше иметь пару часов времени на подготовку. Ему сейчас стало значительно лучше, и даже появилась мысль не ехать вообще. Плюнуть, дождаться следующей бучи с супругой, и только после этого лечь под скальпель. Может, и без операции получится обойтись? Выбрать, так сказать, весь ресурс до конца, а потом… нет, слово дадено, его надо выполнять. Да и когда этот резерв иссякнет? Может статься, во время секса, например! Вот неудобно получится, улыбнулся он про себя. Судя по проснувшемуся чувству специфического юмора, ему и впрямь стало лучше благодаря препаратам. Но сказано – сделано. Пусть эта смена едет отдыхать и передаст его другой, а часа через два помытым, попИсавшим и просравшимся, он с гордо поднятой головой отправится в больничную неизвестность. Будем надеяться, с хорошим концом.
ПопИсать у него так и не получилось, хотя жутко хотелось. Но коварный атропин или ещё какая-то хрень, чем его накололи эскулапы, что-то сделали с мочевым пузырём. Он минут пять простоял над унитазом, потом не выдержал и присел на него. Получасовое сидение также не дало результата. Тянуть больше он побоялся, ещё следовало съесть чего-нибудь. Уж если в туалет не пускают, то пожрать тоже не дадут. Бриться и надевать всё чистое он тоже не стал. Во-первых, не в бой же последний идёт, возвращаться он не просто собирался, но и был уверен в благополучном исходе. Во-вторых, его всё равно разденут и выдадут казённую пижаму.
Следующая смена врачей приехала даже на десять минут раньше. Медсестра оказалась также жительницей Подмосковья, но только уже из Ступино. Это показалось Артёму хорошим знаком. Серпухов и Ступино начинались на одну букву, да и располагались не так уж далеко друг от друга, одно направление Подмосковья – южное. Доктор же был дагестанцем, очень интеллигентным и, судя по всему, весьма образованным. С хорошей, отзывчивой реакцией на Артёмовские приколы. Им он тоже подарил по книжке, а обаял своим чувством юмора и непосредственностью ещё больше, чем предыдущую. Оно и понятно, после уколов состояние его значительно улучшилось. Шутка ли, после пульса в тридцать ударов в минуту нынешние сорок два-сорок пять казались пульсом здоровяка. Ольга собрала в сумку какие-то шмотки для больницы, на что доктора посоветовали не суетиться, всё равно вещи придётся сдавать на хранение. Ближайшие дни он будет в реанимации. Они хотели положить его на носилки. Но пациент категорически отказался.
– Вы шутите, я, здоровый лоб, всему подъезду известный доктор, покидаю свою квартиру в лежачем положении! Консьержи-узбеки, кстати, тоже мои пациенты, будут переживать – если доктора выносят, значит ему совсем плохо, а мне-то уже хорошо. Ну, может, не хорошо, но нормально, терпимо.
– Здесь ладно, идите своими ногами, но в больницу приедем, прямо в машине ложитесь на носилки, там камеры везде, если увидят, что вы пешком идёте – нам такой втык будет… пациент в кардиологическую реанимацию прогулочным шагом… нас премиальных лишат.