Прощанье с Родиной - стр. 27

– Что ты, друг! Это я просто закрыл глаза от волнения, вызванного твоим святочным рассказом с хорошим концом, – живо отозвался бывший сибиряк, а ныне тоже москвич литератор Гдов.

И зачем-то добавил:

– Эти глаза не солгут.

Приятели долго смотрели друг на друга. Медленно оседали новогодние снежинки, доказывая своей дивной красотой, что жизнь все же не всегда подлая, скорей всего – вечная. Смеркалось. Новогодние дни короткие.

Гораций, в мире много кой-чего, что…

W. Shakespeare, Hamlet.

Пер. Б. Пастернака

Идет автобус на Сан-Луи,

а из окошек … …

Фольклор

2008 год. Подошел официант, вежливо склонившись, всем своим видом излучая доброжелательность, радушие.

Писатель Гдов тогда сказал:

– Так. Для начала – полдюжины устриц Белон, два раза. И – ассорти сыров, как там у вас написано – «Бри де Мо», «Камамбер», «Шевро Сэн Мор». Суп из морепродуктов, приготовленный по рецепту испанских моряков. Годится? – обратился он к Хабарову.

Безработный Хабаров молчал.

– Годится, – подтвердил Гдов. – Горячее… Что бы взять на горячее? Филе оленя, что ли, приготовленное в прованских травах с гранатовым соусом? Или стейк «Гауди» из отборной испанской телятины с помидорами «Черри»?

– Лучше стейк, – сказал Хабаров. – Там мяса на 80 граммов больше. Стейк с картошечкой.

– Картофель по-африкански: запеченный на гриле молодой картофель с салатом из красных помидоров и лука, – пояснил официант.

– Годится, – не возражал Гдов. – Стейк так стейк. Две штуки с гарниром по-африкански. Авось, последние зубы не обломаем, – пошутил он.

– Десерт будете заказывать? – чуть-чуть напрягся официант. Почему? С чего бы это ему напрягаться, когда все сто раз было обговорено?

– Десерт мы заказывать будем потом. Или не будем, – широко улыбнулся Гдов.

– И устриц я тоже не хочу. Возьми мне лучше салат какой-нибудь, какой есть, – добавил Хабаров.

– Теплый салат с дарами моря: тигровые креветки, гребешки, брокколи, молодая спаржа, стручки гороха, кенийская фасоль, трюфельный соус? Салат из дикого сибаса с зелеными листья щавеля плюс миндальный орех и кунжутный соус? Или салат ординарный – листья, редис, помидоры, стебель сельдерея, соус «Айова»? – перечислил официант.

– «Айова», – угрюмо отозвался Хабаров.

– Плюс устрицы ему – тоже, – снова ввязался Гдов.

– А пить что будем? – осведомился официант.

– А пить не будем ничего, кроме той воды, что в графине… – Хабаров отчего-то покраснел, заговорил решительно, махнул рукой, чуть было не заехав официанту в глаз.

– Товарищ шутит. Пить будем э-э-э, ну что-нибудь там попроще. Например, вот это – «Chateau Cissac Haut-Medoc AOC Cru Bourgeois» две тыщи второго года.

– По четыре тыщи сто бутылка? – спросил Хабаров.

– Да, – подтвердил Гдов. – Ну и водочки, конечно, для разгона. Грамм, эдак, ну, допустим – триста. И минералки, конечно.

– С газом? – спросил официант.

– Без газа, – ответил Гдов.

Официант почтительно ушел, а Хабаров страшно скрипнул зубом.

– Ты че? – спросил его Гдов.

– А ниче? – окрысился Хабаров. – Ты куда меня привел, мля? Здесь же, здесь же ни одного блюда дешевле тыщи нету.

– Не твоя забота. Я же сказал, что я тебя приглашаю. Это я на Западе в первый раз столкнулся, когда меня немец позвал есть свиную ногу айсбан, я тоже жался, как ты, а когда дошло платить и я вынул деньги, то немец мне и говорит: «Что вы? Я же вас