Пророк, или Загадка гибели поэта Михаила Лермонтова - стр. 11

Для Лермонтова Петр словно вовсе не существовал. Самой влекущей фигурой в истории для него стал Наполеон – почти современник (когда умер Наполеон, Лермонтову было уже одиннадцать лет). Иван Грозный был интересен не столько как личность, сколько как весь отрезок времени, придавленный тяжелой дланью царя, – и то, как выпрямлялись люди, вырываясь из-под этой длани. Мотив, в высшей мере созвучный самому поэту!.. Но Пугачев притягивал их обоих. Они постоянно возвращались к нему пером и мыслью…

Лермонтов посещал друзей, салон Карамзиных, Смирновой-Россет и других важных дам. Познакомился с поэтессой Е.П. Ростопчиной – Додо, как ее называли близкие, часто обедал у нее. Как поэтические натуры они хорошо понимали друг друга, и это их сблизило. Встречались они едва ли не каждый день, обмениваясь впечатлениями о литературных новинках. Они обменялись и стихотворными посланиями. Евдокия Петровна подарила ему стихотворение «На дорогу»:

Михаил Юрьевич вписал в альбом Ростопчиной:

Евдокия Петровна, прочитав стихотворение, стала возражать против слов о вечной разлуке:

– Михаил Юрьевич, ни к чему такая мрачность! Я верю, что все обойдется и мы с вами еще вместе посотрудничаем в каком-нибудь журнале. Лучше в вашем.

– Любезная Додо, поверьте, это не мрачность или напускной байронизм. Я далек от всего этого. Я, как и, наверное, любой человек, люблю жизнь и не хочу умирать. Мною намечено много планов, которые надо бы осуществить… В этот приезд я сильно изменился. Вы, наверное, это заметили. Времяпрепровождение в свете больше не манит меня. На балах я встречаю тех же дам с невинно-ядовитыми улыбками, тех же пустых блестящих адъютантиков. По гостиным поют те же самые романсы и теми же сахарными голосами. Когда гусары зовут меня к ломберному столу, я ставлю несколько карт, потом, зевая, удаляюсь. Но душа моя в тревоге… Знаете, вчера я был у одной гадалки, так она мне сказала, что больше не бывать мне в Петербурге, что я получу отставку, но воспользоваться ею не смогу.

– Стоит ли уж так верить гадалкам?

– Это не простая гадалка, дорогая графиня. Она нагадала гибель нашего незабвенного Александра Сергеевича.

– И все же, Михаил Юрьевич, я бы не стала придавать ее словам столько серьезности.

– Спасибо, вам, Додо, за слова утешения, но от судьбы не уйти никому… Впрочем, я у вас, кажется, засиделся, мне пора. Еще увидимся. Целую вашу ручку.

Дома его встретила взволнованная бабушка.

– Мишенька, где ты так долго был? Я уже все глаза проглядела.

– Бабуля родная, был у друзей, у знакомых, заезжал к Жуковскому, Краевскому, Одоевскому, обедал у графини Ростопчиной… Был у Софьи Соллогуб. Какая же она красавица! Она сказала сегодня, что у меня магический взгляд, и я на нее имею магнетическое влияние. Муж ее, кажется, ревнует меня к своей жене и не любит меня… Это так забавно. Я, чтобы муж перестал ее ревновать, написал для нее стихотворение и уже вручил его ей. Вот послушай, бабушка.