Пропавшая пастораль - стр. 16
– Не могу ничего тебе ответить, кроме того, что глупо мусолить годами одно маленькое сексуальное происшествие, которое, извини, сложно назвать браком, – он покачал головой и решительно продолжил тему убийства, – Мне этот Гафуров очень несимпатичен! Он женился на девушке из интеллигентной семьи сразу после смерти её отца, и пришёл жить, как говорится, на всё готовенькое. Шикарная трехкомнатная квартира в самом центре, да там потолки почти четыре метра, представляешь? А потом всё нажитое её родителями продал, бросил жену с дочкой в коммуналке, а сам уже с другой!
Андрей встал со своего места, подошел к Колесникову и подал ему руку:
– Спасибо тебе!
Тот улыбнулся и пожал протянутую ладонь:
– Так, что думаешь по поводу Гафурова?
– Меня удивляет то, что он не забрал к себе жить пятилетнюю дочь. У него что сердце не болит, как там его ребенок у чужой тетки? После такого циничного поступка я могу с легкостью подозревать его в чем угодно, – ответил Осипов.
– Вот тут я с тобой согласен! – подмигнул Вениамин.
Симонова решила не откладывать в долгий ящик поход к Ксении Романовне за обещанным ей холстом. Она уже мысленно представляла себе процесс работы над будущей картиной. Руки чесались от предстоящего погружения в почти забытый мир сочных мазков, смешивания масляных красок, запаха растворителя и скипидара. Лишь только она сдала готовый выпуск авторской передачи главному редактору, сразу достала визитку профкомовской коллеги и набрала ее номер. Ксения продиктовала ей адрес, и журналистка помчалась на остановку маршрутного такси. Когда перед Юлей распахнулась дверь с красивым декоративным покрытием «под дуб», она с трудом узнала хозяйку. Ухоженная и немного ироничная Ксения дома оказалась симпатичной женщиной под сорок с прихваченными деревянной заколкой светлыми волосами и нежно-голубом халатике «а-ля французский прованс». Она была настолько хороша в своей натуральности, что Юля невольно залюбовалась приятельницей.
– Ну, что же ты встала как вкопанная? Проходи! – улыбнулась Ксения, приглашая гостью в квартиру.
Юля прошла, с интересом разглядывая интерьер. В квартире было просто и одновременно роскошно. В кухне-столовой стоял камин, над которым висели часы, изготовленные в том же стиле, что и очаг. Пузатый самовар и бронзовые подсвечники придавали помещению какую-то средневековую фундаментальность и обстоятельность. А рядом – расписные глиняные горшки и деревянные ложки типа «Хохлома». На стенах – клетчатые обои, а на полу рядом с камином – настоящая связка березовых брусков.
– Как в краеведческом музее, – восхищенно произнесла журналистка, поворачиваясь то в одну сторону, то в другую, – будто попала в настоящую русскую избу!
– Ты угадала, – негромко засмеялась хозяйка, – все наше, фамильное, не с блошиного рынка, а доставшееся по наследству от бабушек и дедушек.
– Ух ты, – улыбнулась гостья, – замечательное наследство! А это кто? – она протянула руку в сторону торцовой стены, на которой в разных стильных рамочках висели старинные семейные снимки.
– Наши предки, – с достоинством ответила Ксения, – практически всё родословное дерево.
– Обожаю старинные фотографии, – с искренним восторгом промолвила Симонова, – и раньше удивлялась, почему у всех людей на фотокарточках одинаковые позы? Вы обращали внимание? – она кивнула хозяйке. – Мужчины обычно кладут руки на плечи женщин, а те опираются локотком на столики или держаться за руки.