Пропавшая - стр. 2
– Эй ты, графиня! У тебя сейчас чайник с плиты слетит!
– Ой! – я подрываюсь к плите. Хватаюсь за ручку чайника. Обжигаюсь. Всплескиваю руками – черт! Закатываю футболку, обнажая живот, прихватываю тканью ручку и иду в комнату. (Когда убиралась там, наткнулась на початую коробочку чая, а в дверце холодильника нашла и сахар, завернутый в простую белую салфетку.) Напившись чаю, прилегла на диван, вынула пачку денег из кармана и принялась считать. Итак, имеется пятнадцать купюр по пятьдесят рублей, десять купюр по сто рублей, пять купюр по пятьсот рублей, одна тысячная. В животе заурчало. Еды не было. Пересчитав деньги, засунула их в подушку и, повернувшись на другой бок, постаралась заснуть. Может, во сне голод отступит.
Проснулась, когда сквозь занавески бил свет фонаря. Сев на диван, взглядом наткнулась на грязную сковородку. Переборов зевоту, почапала на кухню с чайником. На кухне было пусто, грязная посуда стояла в раковине. На столе только масляная сковородка с остатками рыбы на костях и коркой черного хлеба. Я быстро подошла к столу, схватила надкусанную корку хлеба и провела ею по маслянистому дну, руками счистила мякоть с кости, запихнула в рот и принялась жевать – быстро-быстро.
– Побираешься, – незло констатировала женщина, что жарила рыбу. – Что, все пропила?
Она забрала сковородку и поставила ее в раковину поверх тарелок.
– Нет, я не пила. Пустой чай с сахаром – невкусно, – добродушно улыбнулась я.
– Я про водку, – криво усмехнулась она.
– Пить воду? Но ведь не жарко. Вот есть хочется, – удивленно пролепетала я.
– Есть? Так купи продуктов, если чай невкусно, а для воды не жарко, – прогнусавила она.
– Где же я их куплю? – пожала я плечами.
– В «ночнушке», за углом стоит. Это магаз, двадцать четыре часа работает, – криво улыбнулась она.
– Спасибо.
– Сковородку свою помой… спасибо!
Я вернулась в комнату, натянула бомберку и, запустив руку в подушку, вытащила охапку денег. Закрыла за собой дверь. На ней был номер – 29. Магазинчик и вправду находился прямо за углом. Я спросила у продавцов, где здесь съестное, и по их указке купила буханку черного хлеба, молока, яиц, бутылку растительного масла, рис, банку тушенки и печенья. Сложила покупки в пакет. Расплатилась. Возвращаясь в свою комнатушку, проходила мимо почтовых ящиков, развешанных рядами по стене. Глаза машинально начали искать цифру 29. Из ящика торчал бумажный пакет и квитанция на оплату ЖКХ. Первым делом, вернувшись в комнату и сгрузив продукты в холодильник, я распаковала бумажный пакет. В нем оказалось фиолетовое платье, записка и конверт с тысячной купюрой. «Как и было оговорено, оставляю вам платье для подрубки и освежения вышивки. Также вкладываю нитки и фурнитуру». Разобраться с платьем я решила позже. Все-таки желудок сигнализировал о желании перекусить. Смешав в миске три яйца, молоко и капнув туда растительного масла, я порезала туда остатки зеленого лука, найденного на кухонном столе. Захватила с собой чайник. Ополоснула сковородку под струей горячей воды, поставила на зажженную конфорку, вылила в сковородку смесь из миски. Сполоснула миску под водой. Поставила чайник на место сковородки. Чистую миску водрузила на полку над раковиной. Рассеянный свет от одинокой лампочки высвечивал большое, сравнительно чистое помещение. В раковине больше не было грязи. Вся посуда стояла на полках. Расправившись с омлетом и подхватив чайник, опять используя вместо прихватки свою футболку, я поспешила в комнату. Там, распаковав пачку топленого печенья, принялась пить чай, упершись взглядом в маленький телевизор, который показывал всего два канала: первый и один из местных. Так, мирно смакуя пачку печенья, я отправилась на боковую под новости в полночь. Время, за неимением в комнате часов, я отслеживала по выпускам новостей или в верхнем левом углу местного канала.