Пропасть - стр. 40
– И что вы предлагаете?
– Нужно под покровом ночи, не зажигая огней и на полном ходу, вывести весь наш объединенный флот на боевые позиции в Северном море – целый караван из дредноутов, эсминцев и крейсеров длиной восемнадцать миль.
– Когда это можно будет проделать?
– Если отдать приказ сегодня, то они будут готовы к отплытию завтра на заходе солнца.
Премьер-министр взвесил риски. Это куда более решительный шаг, чем ему хотелось бы. Согласно конституции, он обязан обсудить решение с министрами. Но мнения разделятся, и они потеряют целый день, а аргументы Уинстона были, как всегда, весьма убедительны.
Он не сказал ни да ни нет, лишь непроизвольно вскинул подбородок и хмыкнул.
Среди всех этих бурлящих штормов и потоков единственной точкой опоры, путеводной звездой для него оставалась Венеция и перспектива увидеться с ней в субботу. Он выскочил в центральный зал и отправил ей телеграмму:
ПОЛОЖЕНИЕ СЛОЖНОЕ, НО Я ВСЕ ЕЩЕ НАДЕЮСЬ ПРИЕХАТЬ В КОНЦЕ НЕДЕЛИ В ПЕНРОС.
А когда вернулся, написал ей второе письмо, рассказав о событиях второй половины дня, включая и визит лорда Ротшильда, закончив как раз к шести часам.
На этом я должен остановиться, сообщив тебе более чем достаточно для прочтения за один раз. Благослови тебя Бог, родная и любимая.
Отослав письмо, он вышел через ворота Святого Стефана и прогулялся в одиночестве ранним летним вечером вокруг Парламентской площади до Даунинг-стрит. Он поручил дочери Вайолет собрать кого-нибудь из его старых друзей для обеда и бриджа, чтобы отвлечься от мыслей о Сербии и Ирландии. Но когда он поднялся в гостиную, Вайолет сказала ему, что Марго взяла подготовку на себя и пригласила – это ж надо было догадаться! – Уинстона и русского посла графа Бенкендорфа с супругой.
– О господи! – простонал он.
– Прости, папа. Я говорила, что тебе, наверное, и так хватило политики для одного дня. Но ты же знаешь, как она любит находиться в гуще событий.
– Да уж, знаю.
В первые дни его премьерства Марго завела моду называть себя «премьер-министершей». Пришлось предостеречь ее, что это не лучшая идея и коллеги, того и гляди, начнут ему завидовать. «Я очень ценю твои советы, дорогая, но лучше высказывать их мне наедине. Люди не одобрят правительство в юбках». Она отказалась от этого титула, но продолжала за его спиной переписываться с министрами и даже время от времени приглашала их на частные встречи. Ее суждения частенько оказывались практичными, но консервативными по природе, и она особенно недолюбливала радикалов, таких как Ллойд Джордж. Иногда ему казалось, что он живет с чрезвычайно разговорчивым ведущим автором «Морнинг пост». И все же, переодеваясь к обеду, он решил, что сможет, по крайней мере, посидеть тихо, наедине с собственными мыслями, предоставив ей право вести беседу.
За столом сидели восемь человек. Слева от него – Вайолет, справа – Софья Бенкендорф, мать героя ночного происшествия на пароходе, все еще красивая в свои пятьдесят с небольшим. Марго расположилась на другом конце стола между Уинстоном и графом Бенкендорфом, носившим монокль. Премьер-министр наблюдал, как она поворачивается то к одному, то к другому, больше говоря сама, чем слушая собеседников, – большое достижение, когда в комнате находится Уинстон. Два стула по центру, один напротив другого, занимали элегантные, несколько изнеженные холостяки: Эдди Марш, личный секретарь Уинстона, и Гарольд Бейкер, или Блуи, один из младших министров.