Пропасть - стр. 4
– О нет, не может быть! Это так необходимо? Какая досада… – Он огляделся.
Остальные собрались у трапа. Она видела, что Морису хотелось уплыть со всеми, но он был джентльменом и не мог бросить ее.
– Я только скажу им, а потом отвезу тебя домой.
– Нет, оставайся. Не хочу портить тебе вечер. Можно я попрошу твоего шофера отвезти меня?
– Да, конечно… если ты твердо решила.
– Передай мои извинения Конни и Эдварду. Завтра я тебе позвоню.
Она поняла, что и сама немного пьяна. Осторожно поднимаясь по лестнице, она ни разу не оглянулась, даже когда Реймонд окликнул ее с явным упреком в голосе: «Венеция!» Она одновременно чувствовала и вину, и облегчение, как будто ушла в антракте с плохой пьесы. За спиной раздался короткий предупреждающий гудок парохода.
Когда Венеция, поднявшись на набережную, посмотрела вниз на реку, пароход уже отходил от причала. Она оперлась локтями на холодный каменный парапет и постояла так какое-то время, наблюдая за китайскими фонариками и движущимися по палубе силуэтами, слушая смех, музыку и пение, что отчетливо разносилось в теплом летнем воздухе:
У моря, у моря, прекрасного моря Мы вместе, мы вместе забудем о горе…
Когда пароход скрылся под Вестминстерским мостом, она отправилась искать «Серебряный призрак» Мориса. Пять минут спустя Венеция уже плавно скользила по Парламент-стрит мимо въезда на Даунинг-стрит. В темном проулке светились красным задние фары автомобиля, и ей пришло в голову, что он, должно быть, только что вернулся с обеда. Она подумала, не попросить ли шофера притормозить и высадить ее, но тут же отмахнулась от этой идеи.
Она была слегка навеселе. И это мог быть вовсе не его автомобиль. А даже если и так, все равно бы ничего не вышло.
Глава 2
Ночь скоротечна, воздух не успел остыть, небо полыхало звездами. Когда без пятнадцати пять над Лондоном взошло солнце, можно было подумать, будто ночи вовсе не было.
На третьем этаже причудливой викторианско-готической твердыни, стоявшей на берегу Темзы в Вестминстере и известной как Новый Скотленд-Ярд, в круглой юго-западной башне, где размещалась ночная дежурная служба столичной полиции Лондона, молодой детектив-сержант оторвался от газеты и заметил, как сквозь щелки деревянных ставней просачивается солнечный свет.
Смена выдалась спокойной. Пользуясь служебным положением, старшие коллеги один за другим ушли с дежурства пораньше, оставив на посту его одного. Маленький душный кабинет пропитался тяжелым запахом табачного дыма и мужского пота. Сержант распахнул ставни, поднял оконную раму и встал у открытого окна в расстегнутом жилете и без пиджака, любуясь панорамой города: солнечными бликами на прибывающей воде; чайками, что с криком пикировали к отмелям; огромной притихшей строительной площадкой на другом берегу, которая станет когда-нибудь новой штаб-квартирой Совета Лондонского графства; одиноким красным омнибусом, проезжающим по мосту Ватерлоо к зданию парламента; прогулочным пароходом с высокой трубой, увешанной потухшими фонариками, что стоял прямо под ним, у Вестминстерского причала.
Пароход казался серым, печальным, опустошенным.
На дорожке, ведущей к пароходу, неподвижно сидели или стояли, опираясь на каменную балюстраду, больше дюжины элегантных мужчин во фраках с белыми галстуками и женщин в вечерних платьях, а также четверо музыкантов, державших в руках футляры для инструментов, и за всей этой группой наблюдали двое констеблей в форме. На набережной, возле припаркованных четырех автомобилей, среди которых был один «роллс-ройс», курили, сбившись в кучку, водители.