Пропасть - стр. 32
– Да-да, ступайте. Я сам справлюсь.
Он отнес футляр в свою комнату на втором этаже, поставил на стол и понаблюдал в окно за тем, как Вайолет с Бонги шагают рука об руку через мостик на другую сторону реки: Бонги, стройный, серьезный, выглядевший старше своих лет из-за преждевременного облысения, и Вайолет, статная, с лебединой шеей, неожиданно красивая в свои без малого тридцать. С тех пор как умерла ее мать, из всех детей Вайолет была для него самой близкой. И теперь, глядя на дочь, он задумывался, не выйдет ли она со временем замуж за Бонги. Сам он не знал, как отнестись к такой перспективе, но Марго, несомненно, будет только рада выпроводить Вайолет из дома.
Он отвернулся от окна, сел за стол, открыл футляр и достал документы.
В основном это были машинописные копии телеграмм из Министерства иностранных дел, известные как «кляксы» из-за карбоновой бумаги, с помощью которой их копировали. На нижних копиях слова расплывались. Некоторые буквы зачастую превращались в чернильные пятна. Премьер-министру приходилось подносить листы к лампе, чтобы разобрать, что на них написано. Сверху было указано время отправки и время расшифровки в Лондоне. Первая телеграмма пришла в пятницу вечером долгим маршрутом от посла в Санкт-Петербурге:
МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ВЫРАЗИЛ НАДЕЖДУ, ЧТО ПРАВИТЕЛЬСТВО ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ЗАЯВИТ О СВОЕЙ СОЛИДАРНОСТИ С ФРАНЦИЕЙ И РОССИЕЙ. ОН ОХАРАКТЕРИЗОВАЛ ДЕЙСТВИЯ АВСТРИИ КАК БЕЗНРАВСТВЕННЫЕ И ПРОВОКАЦИОННЫЕ. ЕСЛИ РАЗРАЗИТСЯ ВОЙНА, МЫ РАНО ИЛИ ПОЗДНО ОКАЖЕМСЯ ВТЯНУТЫМИ В НЕЕ, НО ЕСЛИ С САМОГО НАЧАЛА НЕ ПРЕДПРИНЯТЬ СОВМЕСТНЫХ УСИЛИЙ С ФРАНЦИЕЙ И РОССИЕЙ, ТО ВЕРОЯТНОСТЬ ВОЙНЫ ЗНАЧИТЕЛЬНО ВОЗРАСТЕТ.
Другая телеграмма, от австрийского посла, была получена сегодня утром:
ВОЙНУ СЧИТАЮТ НЕИЗБЕЖНОЙ. В ВЕНЕ ГОСПОДСТВУЕТ БУРНЫЙ ЭНТУЗИАЗМ. РУССКОЕ ПОСОЛЬСТВО ОХРАНЯЮТ СОЛДАТЫ, ЧТОБЫ НЕ ДОПУСТИТЬ ПРОЯВЛЕНИЙ ВРАЖДЕБНОСТИ.
Два самых свежих сообщения пришли из Норвегии, где кайзер проводил отпуск в путешествии по фьордам:
ГЕРМАНСКИЙ ФЛОТ В СОСТАВЕ ДВАДЦАТИ ВОСЬМИ БОЛЬШИХ БОЕВЫХ КОРАБЛЕЙ МИНУВШЕЙ НОЧЬЮ ПОЛУЧИЛ ПРИКАЗ СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ В ОПРЕДЕЛЕННОЙ ТОЧКЕ НОРВЕЖСКОГО ПОБЕРЕЖЬЯ.
И еще через полчаса:
В ШЕСТЬ ЧАСОВ ВЕЧЕРА ИМПЕРАТОР ВИЛЬГЕЛЬМ ПОКИНУЛ БАЛЕСТРАНН И НАПРАВЛЯЕТСЯ ПРЯМИКОМ В КИЛЬ.
«По всей Европе, – подумал премьер-министр, – все сейчас занимают позиции и движутся в одном направлении – к пропасти».
Он достал из внутреннего кармана письмо, полученное от Венеции перед самым отъездом с Даунинг-стрит. Письмо, которое он уже перечитывал несколько раз, а теперь перечитал снова: Последние несколько месяцев с тобой были просто божественными… Он коснулся вербены, лежавшей на столе, размял ее между большим и указательным пальцем и вдохнул сладкий аромат. Представил лес в Пенросе, самого себя, идущего вместе с ней между деревьями и дальше по берегу моря. Как бы он хотел обо всем ей рассказать и объяснить, в каком напряжении постоянно находится, чтобы она посочувствовала ему! Он разложил документы, выбрал самые интересные и взялся за перо.
Моя милая, перед отъездом из Лондона…
И дальше, и дальше, страница за страницей, пока не пересказал ей все. А потом засомневался. Он и прежде пересылал ей кое-какую корреспонденцию, но, по сути, там не было ничего секретного. Впрочем, почему бы и нет?