Пропаганда 2.0 - стр. 23

Да и роль самого Андропова все еще остается не совсем «прозрачной». Например, вот что говорится о личной разведке Андропова, возглавляемой генералом Питоврановым [23]: «Юрий Владимирович Андропов, – вспоминал один из ветеранов отдела, – решительностью не отличался, а генерал Питовранов упорно подталкивал его к смещению Брежнева. В том, что такие планы существовали, Питовранов напрямую не признавался, но время от времени ронял отдельные фразы, из которых складывался план продвижения Андропова наверх. Он отчетливо понимал, что его шеф слабо разбирается в экономике и не очень популярен в партии… Отдел собирал компромат на сына генсека Юрия Брежнева и его окружение, а также держал под контролем тех, кто имел хотя бы минимальные шансы составить конкуренцию Андропову в качестве генсека. В свою очередь, люди из ближнего круга Брежнева следили за всеми действиями Андропова настолько прочно, что связным между ним и обладавшим точными данными о состоянии Брежнева главным кремлевским врачом Евгением Чазовым стал генерал Питовранов. Как он вспоминал, важно было точно выбрать момент перехода Андропова из КГБ в ЦК КПСС, чтобы не потерять контроль над Лубянкой, но успеть стать признанным вторым лицом в партии».

Идеологию «переворота» А. Кудинова выводит из Отдела международных связей Коминтерна и фигуры Куусинена [24–26]. На особую роль последнего, кстати, также неоднократно указывает и С. Кургинян (см. также и другие работы А. Кудиновой [27–28]).

Исследователи отмечают и другие странности [29]: нет доступа в архивах к делам об аресте, следствии и ссылке Бахтина, проходившие с ним по одному делу получили высшую меру наказания, а Бахтин еще во время следствия был отпущен на лечение. Он вскоре дождался выхода своей монографии о Достоевском, потом вместо Соловков его отправили в Кустанай.

Если признать во всем этом «авторство» КГБ, то это оказывается очень сложным процессом. Все это примеры парадоксальной работы КГБ не на тактическом, а на стратегическом уровне, где и угрозы совсем иные.

Встречаются такие же взгляды и на роль ЦК КПСС, но на уровне помощников и экспертов, в сумме именуемых сегодня спичрайтерами. Но ЦК обладал очень мощными личными информационными потоками, которые только сегодня стали предметом изучения. В целом его характеризуют все же достаточно консервативным органом. Н. Митрохин, к примеру, пишет ([30], см. также [31]): «Аппарат ЦК в этом отношении был средоточием «партийной» интеллигенции, переваривавшей или исторгавшей любого представителя «критической», если тот туда попадал, поскольку критику там попросту нечего было делать. Аппарат не занимался формулированием новых идеологических задач и целей, не проводил исследований и не создавал культурных символов и смыслов – а именно это было в общем и целом полем деятельности «критической интеллигенции». Аппарат ЦК, «закрытое» общество аккуратных отличников, имел другую важнейшую функцию – он был высшей школой советского администрирования, центром финального обучения представителей «партийной интеллигенции» управленческим навыкам, развивавшим их понимание того, как реально работает нигде и никем реально не описанная система, где так сложно было различать «партийное» и государственное, корпоративное и частное».