Прометей, или Жизнь Бальзака - стр. 49
День за днем он посылает ей страстные послания, часто они по-настоящему прекрасны. Бальзак всякий раз пишет черновик, а то и два и, переписав письмо набело, сохраняет эти черновики. Он даже отваживается делиться с нею своими философскими раздумьями. Оноре знает, что она умна, и надеется заинтересовать ее, описывая ту цепь сознания, которая, по теории Лейбница[52], протянулась от монады к человеку. «Он говорит, что деревья уже по одному тому, что они рождаются и растут, наделены сознанием, правда крайне смутным». Лора де Берни все это выслушивает, улыбается, а затем приказывает молодому философу не говорить ей больше о любви. В противном случае она перестанет с ним видеться.
Бальзак – госпоже де Берни
«Думаю, что я верно понял ваше письмо. Это – ультиматум. Прощайте, я в отчаянии, но предпочитаю муки изгнания танталовым мукам. Вы-то ведь не страждете, и потому, думаю, вам безразлично, что́ со мной может случиться. Если угодно, считайте, что я вас никогда не любил! Прощайте…»
Разумеется, он и не думает порывать с нею. Да и она сама вряд ли этого хочет. Ведь так сладостно знать, что тебя и в сорок пять лет обожают! Правда, ее юный поклонник несколько неуклюж, родители его довольно вульгарны и не могут нравиться крестнице Марии-Антуанетты. Что за важность! «Цветы вырастают и на навозе», а у нее достаточно вкуса, чтобы угадать: человек, который пишет такие письма, весьма далек от посредственности. Из-под его пера выходят плохие романы. Но так ли уж они плохи? Она поможет юноше узнать свет и женщин, она вдохновит Оноре на другие произведения, достойные его таланта. Итак, оба каждый день делают вид, будто собираются расстаться. И подобно влюбленным героям Мольера, возвращаются на сцену, один со двора, другой из сада, а встретившись, улыбаются друг другу. Однажды вечером, распростившись, Оноре вернулся и нашел госпожу де Берни в задумчивости; они присели на скамью, вокруг – окутанный тьмою сад, над головой – мерцающие звезды. Она впервые подарила ему поцелуй.
Бальзак – госпоже де Берни
«Думаете ли вы обо мне так же неотступно, как я думаю о вас? Любите ли вы меня так сильно, как говорите?..
Как вы были хороши вчера! Много раз вы являлись мне в мечтах, блистательная и чарующая, но, признаюсь, вчера вы превзошли свою соперницу – единственную владычицу моих грез; правда, на ваших устах не играла кроткая улыбка, но во всем остальном вы как две капли воды походили на ослепительную красавицу моих сновидений, а ведь я щедро наделял ее божественной прелестью и огорчался, что вам не дано быть такой. Не говорите мне о своем возрасте, ибо я рассмеюсь вам в лицо; слова ваши звучат как дурная шутка, даже мой колченогий спутник и тот сказал бы, что вам больше тридцати лет не дашь!
Признайтесь, на вас было то самое облегающее платье, что и в воскресенье, и вы вновь надели его вчера, зная, что на сей раз никто не скажет, будто это ради меня; к тому же вам хотелось меня порадовать и заставить забыть, что на голове у вас эти противные папильотки. Однако если бы вы хотели меня совсем осчастливить, то поздоровались бы со мной так же нежно, как попрощались».
Некоторое время она еще не отваживалась на последний шаг. Не раз она уже почти уступала, но в решительную минуту уклонялась. «Ничто не помешает мне, – писал Оноре, – быть у садовой ограды в десять часов, и я буду ждать хоть до утра, думая о той, которую я уповал здесь встретить. Так сладостно ждать, даже потеряв надежду».