Прокрустово ложе времени - стр. 18

– Его заместитель, сидящий по левую сторону от подполковника – майор Громов Валерий Александрович.

– Соратники Громом дразнят, – добавил и широко улыбнулся голубоглазый блондин. – По фамилии, значит.

Лицо зама было шишковатым, мясистым и добрым, как и его улыбка. У этого офицера плечи были еще более широкими, чем у его командира. Тимур обратил внимание на поросшие светлыми волосами крупные руки майора – в них чувствовалась скрытая мощь.

Заяров представил следующего мужчину, сидевшего рядом с Громом:

– Донцов Дмитрий Алексеевич – капитан спецназа ГРУ. Позывной – Леший. – И, как бы стараясь оправдать необычное прозвище капитана, добавил, – Дмитрий у нас из кержаков, потомственный охотник, следопыт.

– Вышел за из тайги за солью, его поймали и в армию забрали… – подхватил комментарий генерала сидевший рядом с Тимуром чернявый боец.

– Ну, а этот шутник и любитель перебивать начальство – капитан Карандыш Иван Викторович.

– Разрешите, я сам, товарищ генерал?

Заяров ухмыльнулся и кивнул. Улыбчивый капитан вскочил и обратился ко всем присутствующим:

– Закономерно было бы ожидать, что у капитана по фамилии Карандыш и позывной, соответственно, должен быть…? – он вопросительно уставился на меня, как, впрочем, и все остальные. – Ну, угадаешь мой позывной?

Я пожал плечами.

– Уж точно не Карандаш – это слишком очевидно, если взять во внимание апломб, с которым ты все это преподносишь.

– Срезал, – констатировал Гром.

– Карандаш он, точно Карандаш, – произнес тихо, как будто самому себе, Леший. – Клоун был такой.

Ярмуратий молчал. Его лицо было предельно серьезным, но в глазах все же бегали веселые искорки.

Но я не закончил, и поэтому остановил комментаторов жестом.

– Так вот, ты не Карандаш – такой позывной для спецназа ГРУ явно не годится. Поэтому считаю, что он у тебя, скорее всего, производное от имени – Иван. Полагаю, твой позывной либо Вано, либо Жан. Судя по твоей гипертрофированной тяге к выпендрежу, вероятнее всего второе. Таким образом, я прихожу к выводу, что ты – Жан.

Все замолкли. Заяров удивленно поднял брови. Карандыш рассмеялся и сел на свое место.

– До великого клоуна Карандаша мне далеко – это был талантище. Позволь представиться: я действительно Жан. Но как ты, черт возьми, угадал? Или твой позывной Вольф Мессинг? Товарищ генерал, это вы ему сказали!

– Ничего я ему не говорил, капитан. Теперь представлю вам, товарищи офицеры, Тимура Хасановича Муртазина, с которым вам в ближайшее время предстоит поработать.

– Гламурная седина у тебя, Муртазин, – опять влез Карандыш. – Дашь номер стилиста?

– Капитан, угомонись. – Нахмурив брови, остановил весельчака генерал. – Позывной своему новому коллеге, полагаю, вы придумаете сами. Только без фанатизма, Карандыш.

В это время в зале появились двое парней в белых фартуках поверх камуфляжа. В руках у них были заставленные подносы.

– Горячее подавать, товарищ генерал? – спросил один из них Заярова.

– Да, обязательно. Пообедаем, товарищи. О деле поговорим на сытый желудок.

Пока мужчины расправлялись с нехитрым, но очень вкусным и сытным обедом – наваристым борщом, котлетами с картофельным пюре и компотом, генерал Заяров, поддерживая легкую беседу за столом, анализировал свои впечатления от Муртазина.

Тимур ему импонировал. Его мужество, проявленное в блужданиях по подземным галереям, не что иное, как проявление волевого характера, здорового упрямства. Один, без надежды на помощь, в кромешной тьме… Не всякий сможет бороться за свою жизнь так упорно, без истерик, до самого конца, на самой грани возможностей, пока есть хотя бы микроскопическая надежда на шанс.