Проклятый рай, или Гаити в 1793 году - стр. 3

Но однажды вечером, укладывая сына Мариэтта через полуоткрытую дверь на веранду услышала приглушенный разговор тётушки Марты и Жака.

– Она милая девочка, Жак, очень славная. Я еще ни разу не видела, чтобы белая женщина оказалась в таком положении. Я понимаю твои чувства, сынок, не думай, старая Марта видит всё. Но легче приручить дикого зверя, чем белого человека, особенно женщину этой высокомерной расы. Они вас не считают за мужчин, ты для неё «негр» и только. В лучшем случае «добрый преданный друг». А ты гордый и не захочешь изображать бесполого верного пса белой дамы. Извини уж старухе её слова, мне просто жаль тебя..чем быстрее она съедет отсюда, тем будет лучше для всех…

Жак молчал, затем криво улыбаясь, поднял глаза на старуху:

– Для меня не будет лучше… А что, тетушка Марта, вдруг мне под силу совершить чудо? Кто мне твердил, что я не похож на других?

А Марта продолжала:

– К тому же это совсем небезопасно. Соседи её приметили, пришлось сказать ради общего блага, что она вовсе и не белая, а просто очень светлая квартеронка. А вдруг не поверили? Взгляни на её волосы, они золотые как песок побережья, а глаза, синие-синие, как море, то-то.. Но и это мелочи, вот если о том, что она живёт здесь, под одной с тобой крышей, узнают белые, душа холодеет, Жак…

Мариэтта напряженно вслушивалась из-за двери.

– Будь что будет, тетушка Марта! Пусть считается цветной, если так безопаснее для всех нас, но надо прежде поговорить с ней, вдруг она не согласится. Но, Боже, Марта я готов сделать невозможное, чтобы она навсегда осталась здесь! Осталась со мной!, – страдание в его голосе заставило вздрогнуть притихнувшую девушку, непрошено-нежданные жалость и нежность закрались в юное, но уже уставшее от горя и одиночества сердце.

– Тогда измени цвет кожи, соверши чудо, ухитрись стать белым, Жак», – мягкий голос тетушки Марты прозвучал вдруг на удивление холодно и резко, – я лишь по-матерински хотела остеречь, но вижу, что это бессмысленно. Вокруг тебя столько добрых и красивых девушек африканок и антильянос, но нет, тебе всегда хочется невозможного, своей безумной страстью ты накличешь на нас беду.

Неожиданно заплакал проснувшийся ребенок, и голоса на веранде смолкли. Послышались шаги, и хлопнула входная дверь. Выйдя из комнаты, девушка поняла, что она с сыном в доме одни. Жак ушел вместе с Мартой. Куда же?

Мариэтта вышла на веранду. Воздух был пропитан ароматом цветов из маленького садика. Время было позднее. Душная тропическая ночь бархатным покрывалом укутала город.

1790 год. Это было время губернаторства на Сен-Доминго Филиппа-Франсуа де Бланшланда, ярого защитника королевской власти во Франции и рабства в ее колониях, ненавистника всех «небелых».

Чёрный город отличался от Белого также, как рабочее предместье Парижа Сент-Антуан от аристократического района Сен-Жермен. На Сен-Доминго «аристократы» это люди белой расы, в основном французы, а народ представлен цветным населением.

Но не все цветные жители были бедны и безграмотны, что легко было заметить по некоторым жителям этой части города, по их независимому виду и властным манерам, хорошей дорогой одежде.

Здесь эти люди влиятельны, они держатся обособленно от работавшей на них бедноты, содержат гостиницы, таверны и кафе.