Проклятый капитан. Сковать шторм - стр. 42
— Уверен, он справится, — по-прежнему миролюбиво ответил Раймонд, не поясняя, кого имеет в виду.
Солнце уже поднялось над горизонтом. Ветер менялся, крепчал, потихоньку трепал снасти и подвязанные паруса, будто звал в путь и поторапливал не до конца проснувшуюся команду.
Задумавшись, Алекс наконец кивнул и отозвался:
— Да. Надеюсь, что так. — Он отправился к трапу и отдал команду вахтенному: — Отходим через полчаса.
Раймонд встрепенулся, будто вспомнил что-то.
— Я должен ещё раз проверить, как заживает ваша рана, кириос.
— Царапина.
— Неважно. — Раймонд невозмутимо пошёл следом, спускаясь по ступенькам. — Мы сменили климат, рана могла открыться. Вы знаете, с месяц назад я имел любопытнейший случай. У пациента развивались самые разные симптомы, начиная от озноба, ломоты в мышцах и странной сыпи и заканчивая тошнотой и лихорадкой, а спустя две недели он и вовсе скончался. И что вы думаете? Банальное заражение крови от ерундовой царапины. Есть версии, что это какая-то новая зараза, завезённая с дальних земель...
Алекс глянул на врача, а тот развёл руками, мол, ничего не поделать, так оно и было.
— Ладно, уговорил, — ответил Алекс с усмешкой, — зараза мне сейчас не нужна. Особенно из дальних земель.
Врач понимающе хмыкнул.
Пока он нёс свой чемоданчик из каюты внизу, под капитанской, Алекс успел стянуть с себя рубаху. Кривая ссадина от туповатого ножа, уже почти поджившая, и впрямь была несильная, случайно полученная ещё в той схватке в таверне. Жаль, спасти старого боцмана он не успел, а потом уже было поздно махать кулаками...
Раймонд вошёл в каюту без стука. Он деловито поставил чемодан на стол прямо посреди бумаг, раскрыл и принялся перебирать склянки в поисках нужной.
— Давай по-быстрому, пока не отчалили, — поторопил его Алекс, усаживаясь на край стола.
Раймонд только кивнул и наконец подошёл к нему с куском бинта в руке. Ловко и быстро осмотрев ссадину на боку, которая ещё после первых его манипуляций перестала гноиться, он принялся смазывать её какой-то вонючей дрянью. Но спрашивать, что это за чудодейственная гадость, Алекс не стал — пускай врач экспериментирует, раз ему охота.
Он как раз закончил втирать мазь, отклонился и довольно цокнул, будто художник, который сотворил шедевр и теперь любуется своей работой. Алекс задумчиво произнёс, потянувшись за одеждой:
— Мне иногда кажется, ты был бы рад, получай я почаще травмы. И желательно, посерьёзней. Такое поле для научных экспериментов и новых препаратов, не так ли?
— Что вы, капитан, — тут же возразил Раймонд, но в глубине карих глаз за стёклами пенсне заплясали искорки веселья. А потом он посерьёзнел, забирая чемоданчик. — Вы у нас такой один, вас беречь надо. Без вас я за сброд, что собрался в этом рейсе, и вовсе бы не ручался. Пусть даже они пока и у боцмана под колпаком.
— Ладно. Не переживай. — Алекс остался сидеть, ожидая, когда Раймонд уйдёт. — Я буду себя беречь.
Дверь закрылась. Алекс подошёл к узкому зеркалу, закреплённому на обитой тканью переборке, и повернулся левым боком, ощущая лёгкое жжение от мази. Но рассматривал он не рану, а татуировку со штурвалом и короной, которая всё больше теряла чёткость. По морским законам такую мог набить отслуживший во флоте больше пятнадцати лет, но для Алекса она имела другое значение. Память о друге и мастере, Варии, сделавшем её незадолго до ранения. Алекс дотянулся правой рукой до рисунка. Несколько линий будто морской водой разъело.