Проклятый. Hexed - стр. 26
Ко всему прочему, огонь против них бессилен, и им невозможно причинить вред железным оружием. Первое ко мне не относится, потому что друиды не швыряют огненные шары в своих врагов, но последнее может оказаться очень серьезной проблемой, потому что при других обстоятельствах мой меч в состоянии разобраться с противником прежде, чем тот успеет меня атаковать. Таким образом, вакханки отлично приспособлены к борьбе с друидами, и я мог оказаться беззащитным перед их магией.
– За прошедшие годы мы дважды изгоняли их отсюда, – сказала Малина. – Но сейчас они не только превосходят нас числом, но и могут устраивать свои безобразия, не опасаясь, что появимся мы, – ведь нам нельзя покидать это здание, пока немецкие hexen не будут уничтожены. Меня не удивит, если они объединились, чтобы захватить нашу территорию.
– А это, – сказал я с сардонической улыбкой и погрозил ей указательным пальцем левой руки, – начинает казаться мне подозрительным.
Малина округлила глаза, демонстрируя шутливое изумление.
– Только начинает?
– Да, – ответил я, не обращая внимания на ее сарказм. – У меня складывается впечатление, что ты хочешь, чтобы я бегал кругами и решал за тебя твои проблемы, пока ты будешь сидеть дома и смотреть «Дневник памяти»[20] или еще что-нибудь в таком же роде. – Я изменил голос, чтобы он стал более высоким, и попытался говорить с польским акцентом: – Иди и убей немецких hexen, друид, а заодно разберись с ужасными вакханками и одержи победу ради Орфея.
Малина бросила на меня свирепый взгляд.
– Ты попытался воспроизвести мой акцент? Это прозвучало как крайне неудачная попытка русского повторить Бела Лугоши[21]. Мой акцент гораздо сложнее и благороднее.
– Мы сейчас обсуждаем вовсе не мою имитацию твоего акцента.
– Ну а я говорю именно о нем. Кроме того, ты обещал отомстить за Вацлаву.
– Так и будет. Но как ваш ковен намерен сразиться с hexen? – спросил я.
Малина сдулась, посмотрела на бутылку, решила, что пить уже хватит, тяжело вздохнула и откинулась головой на спинку дивана. Это движение привело к тому, что ее волосы взметнулись, словно шелковый вихрь, и ореолом опустились на черную кожу дивана. Она умела творить такое заклинание, что мужчина, увидевший их, был готов отдать ей все, что она просила. Однако сейчас я подумал, что едва ли ей требуется магия. Белая колонна ее шеи манила, и мой взгляд спустился вдоль наконечника стрелы, образованного впадинкой между шеей и ключицами, и еще ниже к ее… бейсбол. Возьми себя в руки, Аттикус! Любая связь с Малиной закончится плохо.
– Сначала нам нужно их найти, – сказала она. – В этом смысл сегодняшнего ночного гадания. Как только мы узнаем, где они находятся, сможем сражаться с ними отсюда. И не будет ничего столь драматичного, как восемь одновременных заклинаний, мы просто выберем одну из них там, другую здесь, пока ты не сможешь противостоять им напрямую. Я буду держать тебя в курсе. А когда сюда доберутся вакханки – скорее всего, завтра ночью, – я дам знать и о них.
– В таком случае мы все обсудили, и тебе лишь осталось вернуть то, что не должно у тебя находиться.
– Ах да. – Малина встала с дивана, поставила бутылку с вином на кофейный столик и слегка повернулась на высоких каблуках. Она собрала волосы в узел, продолжая дружелюбно разговаривать со мной, и повела в спальню, которая сейчас исполняла роль кладовой ведьмы. – Я надеюсь, что скоро у нас дойдет до подписания договора о ненападении, мистер О’Салливан, потому что, несмотря на твой неприятный допрос и варварское нежелание убрать меч, я чувствую, что мы сможем мирно жить и работать вместе, и даже процветать, после того как нынешние неприятности останутся позади.