Проклятый дар - стр. 3
– Очень вкусно, как и остальные блюда, – улыбнулась я, – знаете, а я почему-то тоже подумала, что не сын наследного принца предмет мечтаний леди Айрис. В Вивиане практически нет крови рода Блэкрэдсан, и потом императорская семья довольно активно завязывает родственные связи с королевскими домами всего мира, Торквемада к ним не относятся. Это не слишком нагло?
– Вот так всегда, вместо отдыха мы устроили служебную планерку, – вздохнула леди Тримеер и поднялась, – вы не будете возражать, если я покину вас и отправлюсь подремать? Лея, дорогая, ты тоже поспи, до вечера еще далеко, а мы не спали больше суток и потому все затраченные силы нужно восстановить.
– Мама, я сейчас присоединюсь к тебе, – зевнув ответствовал Олле и смотрел на брата, – Эдвард, а как там бабуля поживает? Уверен, что вечером она нагрянет в гости.
– Иди спать, малыш, – посоветовал брат, с улыбкой наблюдавший как младший Тримеер выползает из-за стола и покидает гостиную, – наш мелкий сыщик-профессионал. Опять бабушку тряс на предмет всяких сказок и сплетен гуляющих в магических салонах. И как у него это получается? Леди Амилен Тримеер в его маленьких хулиганистых ручонках становится мягкой как масло, и ничего не может противопоставить этому мальчишке. И ведь какой хитрюга – школу Святого Патрика ему подавай, не хочет на домашнем обучении быть. И главное от кого он об этом узнал? Неужели сам додумался или кто присоветовал?
– А ты думаешь Олле не прав? – уточнила моя младшая кузина.
– Прав, Гвен, он совершенно прав. Вот что мальчик будет делать большую часть дня в четырех стенах в окружении взрослых? Ему сверстники нужны, общение, игры, – рассуждал Эдвард не забывая обедать, – у нас это все было, а Олле – младшенький, дома компании у него нет.
– Лея, ты пойдешь отдыхать? – спросила Гвенделин и, увидев отрицательное движение головы, предложила, – тогда давай я покажу тебе сад, а потом свой лекарственный огород и изумительную горку, ее создала Халли. Она такая аккуратная и красивая, а сколько на ней цветов. Артиваль появится вечером, после работы.
– Очень хорошо, пойдем, – обрадовалась я, совсем не желая терять время на сон, впереди еще был вечер и ночь, так что успею.
– Я вас скоро догоню, – раздался вслед голос Эдварда, – вот закончу трапезничать и приду в сад.
Когда мы вошли в сад, я онемела, осознав, какую красоту не заметила в первое посещение замка. Прямо перед входом стояла высокая каменная фигура жреца, в его руках был вазон с густой шапкой бело-красных петуний спускавшихся по спрятанной сетке к земле и убегавших дальше цветным благоухающим ручейком. Вокруг статуи была разбита клумба, на ней обильно росли кустовые розы белого цвета.
– Здесь обнаружили захоронение жрецов, – пояснила Гвенделин, заметив, как я внимательно рассматриваю каменную фигуру, – это было двадцать лет назад. Останки передали родственникам, а на место их упокоения памятник поставили и цветы посеяли, и эту часть территории присоединили к саду. Пойдем дальше, прикосновение к красоте только начинается.
И мы отправились дальше по дорожке посыпанной мелким гравием. Впереди виднелись фигуры оплетенные красными и розовыми клематисами, а чуть дальше горка из камней разной величины заросшая цветами. Подойдя поближе, я присела, любуясь крупными белыми шапками деревенской и ярко-розовыми головками садовой гортензии, длинными стеблями наперстянки, усыпанными лиловыми колокольчиками с тигровыми пятнышками внутри. А под ними прикрывая камни большими листья разных зеленых оттенков, росли примула, бадан толстолистый и хоста.