Проклятые влюблённые - стр. 36
Покосившись, заметил прикушенную побелевшую губу и набухшие в глазах озёра слёз. Врёт! Надо торопиться! Стартанув с места, с взвизгнувшими по гравию дорожки колёсами, летел птицей по улицам, слушая её тихое бормотание рядом. Молится она что-ли? Прислушавшись, не поверил ушам, уточняя,
– Ты что, считалки бурчишь там?
Она подняла на меня глаза, вытирая здоровой рукой прядь с лица, не заметив кровавого следа, оставленного на щеке,
– Ага, меня мама в детства научила, чтоб отвлекаться, когда больно – повторять считалки. Кстати, вы в курсе? Я вам всю машину кровью испачкала и документы, боюсь, испортились. Может лучше было скорую вызвать? Я бы наверно выдержала ещё. Не сразу же умирают…
Не в силах это слушать, потребовал,
– Всё! Прекрати! Бас! Просто помолчи! Сейчас приедем…
Добавил газу, проскакивая на загорающийся красный, молясь, чтоб дорожной полиции не было рядом.
Повезло - меня не остановили и в пробке мы не застряли. Наверно всё-таки не зря я молился, сам не зная кому. Достать её из машины и крепко прижав к себе, внести в приёмный покой было делом одной минуты. Как обычно, в приёмной больницы все были озабочены своими делами, и никто не подорвался нам на встречу. Пришлось несколько раз позвать администратора, прежде чем на нас обратили внимание. Бросив взгляд, на скривившееся личико затихшей на руках птички, спросил испугавшись,
– Что, так больно? Прости...
Она внезапно улыбнулась, и тихо выдохнула мне в ухо,
– Нет, просто ты очень громко кричишь…
Кричу?! Я?! А впрочем, без разницы. Подошедшей женщине в халате объяснил,
– Нам срочно нужна помощь! Пожалуйста, помогите ей!
Да врач и сама уже сообразила, подозвав жестом пару санитаров с каталкой, и позволив мне уложить на них раненую, твёрдо отодвинула меня от растерянной малышки.
– Молодой человек, вы подождите тут, к вам подойдут, – задержав на мне взгляд, добавила уже мягче. – Всё будет хорошо, да не волнуйтесь вы так.
Я не волновался... наверное. Ну, может и волновался, чёрт знает. Сердце стучало как сумасшедшее и ноги как-то плохо держали. «Надо присесть…» - эта мысль была последней, внятно проплывшей в ускользающем сознании, когда я стек на серую скамейку вдоль стены.
Я горел, вместе со мной, вокруг всё полыхало и плавилось - чувствовал это, тем, что ещё могло чувствовать, где-то уже за пределами боли. Кожа рвалась на обгорающем теле, лопаясь, вероятно выглядя страшными ошмётками на загораживающих, в последней попытке спасти глаза, руках.
Боль, ужас, отчаяние уже отступили, перейдя за грань, где нет мыслей и чувств, и остаётся только звериный крик, в последней агонии, перед тем как навсегда шагнуть за порог, где нет уже ничего. Балансируя на грани, теряя остатки себя, того чем я был до этого момента, вдыхал вонь своей сгорающей плоти, задыхаясь в аду раскалённого металла, сливаясь с ним в одно целое, моля об одном – чтобы это наконец кончилось…
Очнулся от гадкого запаха, резко ударившего в нос. Немолодая женщина с лицом, какие не запоминаются, пихала мне в нос флакон нашатыря, пытаясь вернуть из беспамятства.
– Сэр, что с вами?! Вам плохо?!
Столько вопросов… А голова и так раскалывается. Озираясь по сторонам, пытался сообразить, что со мной? Кажется, задал этот вопрос вслух, так как женщина отчего-то потянулась и погладила меня по голове, словно ребёнка.