Проклятие украшений Лозань 1: история человеческого безумия - стр. 32

На следующий день женщина направилась в суд и, выяснив, где сейчас находилась Пикун Мария Сергеевна, и, добившись разрешения на посещение, она поехала в тюрьму. Я не скажу, какая эта тюрьма, но она все же находилась не в столице, а в пригороде.

Итак, женщина ровно без пятнадцати двенадцать вошла в ворота тюрьмы. Ей разрешили свидание.

Женщина прошла в комнату, где ее обыскали, дабы она не принесла что-нибудь запрещенное и не передала заключенной. Затем ее сопроводили в отдельную камеру, где ее уже ожидала осужденная. Женщина села за стол.

− Здравствуй.

− Здравствуй.

− Как дела?

− Как видишь, − грустно вздохнула Мария Сергеевна. − Сижу.

− Ты ведь не убивала, почему? − не понимала женщина.

− Я скоро умру, − ответила та. − У меня есть дочь, и о ней позаботятся.

− Позаботятся? Кто?

− Те, кто убил.

Женщина задумалась. Она смотрела на Марию, и ее сердце после таких слов содрогнулось. Она видела в глазах Марии печаль и горе. Что произошло с ней тогда? Почему она согласилась взять на себя это убийство?

Женщина попросила:

− Расскажи мне об этом деле.

− Не могу.

− Почему?

− Они убьют ее, − сказала она плача, − мою девочку, мою Алису.

− Кто убьет? − не понимала женщина. – О чем ты?

− Я? − она сделала долгую паузу. Казалось, что сейчас в этот самый миг Мария Сергеевна что-то поняла, что-то осознала. Она видела свое будущее и будущее своей дочери. Она представила себе, что будет, если ее ребенок попадет в чужую семью, какие страдания и муки он перенесет. Впрочем, все может быть хорошо, и в чужой семье ей будет лучше, чем с ней. − Я не знаю, что мне тебе сказать. Я заключила альянс, и он нерасторжим, пока ребенок у них.

Женщина не понимала.

− У кого? У них? У кого у них?

− Это неважно, − сказала Мария. − Просто поверь, я сделала это не по своей воле, а при принуждении. − Она сделала паузу. – Конечно, сейчас я хотела сидеть дома с Алисой. Но это невозможно. Она не со мной. Я всегда хотела для нее счастья, может, в новой семье, − успокаивала она себя, − может, она его обретет. Я не знаю, кто на самом деле убил Женю. Но я знаю одно: без мистики здесь не обошлось. Кто знает, что с ней будет? Она заслуживает счастья. А со мной ей этого счастья не видеть. Да ты и сама знаешь, Жанна.

− Да, − согласилась она, − ты права. − Затем она попросила: − Может, расскажешь, что произошло?

− Нет. Я не могу.

− Почему?

− Ради дочки.

− Разве нет никаких ниточек?

− Нет, − ответила Мария. А сама сказала своим видом, и та поняла, где искать.

Жанна спросила:

− Скажи, почему ты сразу ко мне не обратилась?

− Ты была в отъезде, − сказала Мария. − Да я за дочь опасаюсь. Но самое главное, я боюсь, что на этом все не кончится. Я знаю, хотя мне никто не верит, кто настоящей убийца.

− Кто?

− Камень.

Тут она как будто стала не своя. Ее глаза как будто взбесились. Она смотрела на Жанну с искренним презрением. Как будто что-то искала. Она смотрела на Жанну пристальным изучающим взглядом. Казалось, что она что-то ищет? Что-то ей знакомое. Тут она спросила:

− Он у тебя?

Жанна не поняла:

− Что у меня?

− Камень, − пояснила Мария. − Он у тебя?

− Нет.

− Ты лжешь! − заявила Мария. Я его чую. Он у тебя. Но как? Ведь он в следственных органах. Где он?

− У меня его нет. Есть только колье.

− Какое колье?

− Его дала мне женщина.

− Какая женщина?

− Я не знаю. Она сказала, что я рожу.