Проклятие красной стены - стр. 24
– Я хотел бы только одного: чтобы вас не коснулись кривые когти войны. Играйте в свои игры и будьте в радости. Но сегодня Алисия, смотрю, не очень красноречива.
– А-а. Да так. Ничего, пан Бонифаций… Я, хм, потеряла свою любимую куклу! – соврала девушка и быстро отвернулась.
– Я так и думал, пани Алисия, что вы потеряли свою любимую куклу! – снисходительно улыбнулся пирожник.
– Зря вы так, пан Бонифаций, – снова вмешалась Брецлава, – все девушки горюют, когда теряют любимые предметы своего девичества. Посмотрите на нас!
Брецлава крутанулась на каблуках, юбки взлетели.
– Еще немного, и к нам придут о-очень важные сваты!
– Самым счастливым человеком в браке был Адам. А знаете, почему? У него не было тещи!
Брецлава засмеялась, но, заметив, как потупилась подруга, умолкла.
– Алисия, да что с тобой сегодня?
– Пойдем, Брецлава! Прошу тебя! – Алисия потянула ее холодными пальцами за запястье.
– Сейчас. Война, пан Бонифаций, это всегда не только тяжело, но и прекрасно.
– Чем? – пирожник наклонил голову набок.
– Хотя бы тем, что мы будем сражаться за свободу! – вдруг с пафосом произнесла Брецлава.
– Свобода! Для некоторых это всего лишь желание быть никем! – грустно сказал пирожник, глядя на удаляющихся девушек. – Бедные дети! Они еще не понимают, что счастье – это благодатный плод жизненного уклада. Что спокойное течение жизни, которое день за днем взращивает твою душу в обычном труде, стоит гораздо больше любых потрясений.
Но девушки не слышали его. Они шли быстрым шагом от центра города к крепостной стене. Туда, где бились о кладку воды Днепра. И бликующие волны могучей реки пока еще розовели лишь от солнечного света.
Близко к воротам их не подпустила стража. Все прогулки по стене запретили. Вести о приближении московского войска были уже не просто досужими сплетнями заднепровских старух.
Девушки расположились у горелого дуба, половина которого рухнула на землю, а вторая наклонилась над папертью Успенского собора.
– Рассказывай! Что у тебя? Я же вижу, с тобой творится неладное! – Брецлава плюхнулась аппетитно полнеющим задом на поваленную лесину.
– Я была у Аиды!
– Ты ходила к ней! Зачем? О Боже! – Брецлава прикрыла рот пухлой ладошкой.
– Ты ведь все поняла. Все-е-е… – Алисия едва сдержалась, чтоб не взвыть на всю улицу.
– Да тихо ты! Успокойся. Давай по порядку.
Брецлаву нисколечко не волновало состояние подруги. Вообще сострадание она ощутила только однажды – когда сосед несколько лет тому назад при ней топил белого трехнедельного котенка. В остальных же случаях, что бы ни происходило, будь то казни, роды, торги, над всем довлело только одно – любопытство. И еще – дикое желание поучаствовать в какой-нибудь щекотливой интрижке.
– Аида сказала мне, что я… – Алисия зарыдала.
– Что ты?.. Ну же, Господи!
– Что я беременна!
– Пресвятая Богородица, Дева Мария! – Брецлава быстро перекрестилась.
– Что мне делать, Брец… – Алисия не смогла договорить из-за потока слез.
– От кого, знаешь?
– Да поди их разбери? Я даже не помню, сколько их там было!
– Это тогда? В тот вечер?
– Да. Других случаев не было. Мне там еще один монах помог. Спас! Просто вытащил меня за волосы из ямы.
– Монах! Ну и дела твои, Господи! Монахи шастают по питейным заведениям, а семнадцатилетняя девушка беременеет с первого раза от шестерых солдат!