Проклятие городского хищника - стр. 14
Нет, наверное права подруга, в прихожей я спросонок увидела больше, чем было на самом деле, после всех этих нервов. Пройдя к двери, я включила свет и осмотрела коврик для обуви, тумбочку пол. Ничего не нашла. А на что рассчитывала, в самом деле!
Взгляд упал на ботинки. Вот их бы помыть да сушиться поставить, строительная пыль какая-то прилипла.
Взяла обувь, прошла в ванную, перевернула подошвами вверх и увидела клок шерсти. Серебристой, длинной. Собачьей или волчьей? Как она тут оказалась? На “лунного пса” я точно не наступала. Ботинки стояли рядом с тем иллюзорным кругом. Неужели шерсть была настоящая и прилипла?
Все же версия, что я принесла ее с улицы, реалистичнее. Выкинуть? Наверное, следовало. Но почему-то не смогла этого сделать, сунула жестковатые волоски в карман домашней кофты и отправилась собираться ко сну.
Засыпать я боялась. Удостоверилась, что окно плотно закрыто, и шторы тоже. Луна казалась мне живой. Совсем умом тронулась.
Долго ворочалась, наконец, веки мои стали чугунными и я провалилась в сон. Не кошмар, как боялась, но и беззаботной дремой это не назовешь.
Я шла по пустырю, а за мной тянулась стайка собак. Я старалась не делать резких движений и еле ползла. Пока не услышала чей-то незнакомый голос:
– Можешь не бояться, они тебя не тронут.
– Почему? — спросила я, оглядываясь в поисках говорящего или говорящей. Почему-то не смогла разобрать, кто это может быть.
– Признали, что ты выше их.
– Что это значит? — спросила я и проснулась. Не на своей раскладушке. Я стояла возле стула, где висела моя одежда. Правая ладонь вверх, а на ней - та самая шерсть, найденная на ботинке. И она светилась голубым.
Так, без паники, бывает сон во сне, слышала о таком. Сейчас я открою глаза снова и окажусь в кровати. Или наоборот, за партой в школе.
Но сон не прекращался. Я сунула шерсть туда же, откуда, видимо, достала ее во сне. И вернулась досыпать. Больше странностей этой ночью не было. В окно застучал дождь, и под звуки падающих капель я крепко уснула.
Утром я еле-еле открыла глаза, и вспомнила, что обещала Богдану прийти помочь с распаковкой и настройкой оборудования, насколько в моих силах. Совсем не хотелось вылезать из кровати, да еще в субботу. Но никто меня за язык не тянул.
Вздохнув, выбралась, сделала себе кофе и яичницу. Собралась, стараясь не разбудить Нику. Удивительно, но сегодня мне будто бы везло. Проходя мимо остановки, увидела приближающийся автобус как раз до “закутка”.
Ехать было всего-то две остановки, но я и за это время едва не уснула, прислонившись лбом к прохладному оконному стеклу.
Чудом вышла там, где надо. У крыльца “закутка” стояла все та же спортивная машина, как я решила, Разумова.
Дверь была закрыта, и подергав ее я поняла, что совсем. Вот дела! Неужели обратно возвращаться придется?
– Эй, есть кто-нибудь? — я заколотила в дверь, а потом увидела кнопку звонка. Рассудив, что вполне имею право, как сотрудник, заявить о себе громко, нажала.
За дверью зашебуршало, затем она открылась, в щель просунулось встревоженное лицо Семеныча. Увидев меня, он вздохнул с явным облегчением.
– Слава богу, это ты, Ася. Проходи.
– А что тут случилось? — я с удивлением смотрела на куски грязи в приемной.
– Не знаю, вчера ушел сразу после тебя. А утром вот заваливаюсь на работу, а тут такое. И Богдан у себя в кабинете закрылся покамест. Не знаю, уходил ли отсюда вообще.