Проклятие Гавайев - стр. 7

Аккерман прилег на подушки кушетки и закрыл глаза.

– Отличное местечко, – промолвил он. – Вам понравится.

– Хорошо, что предупредили. Я уже за него заплатил.

– Заплатили?

– Ну да! Я арендовал два дома на пляже.

Брови на лице Аккермана удивленно поднялись:

– Вы дали предоплату?

Я кивнул:

– Иначе мне бы ничего не досталось. Там все уже занято.

– Да ну? – Аккерман вскочил со своего места и уставился на меня. – Занято? Что же вы там арендуете, черт побери? Деревню Кона? Всю?

Я покачал головой:

– Да нет. Это типа поместья с двумя большими домами и бассейном, довольно далеко от города.

– И где это?

В тоне, с которым Аккерман это проговорил, было что-то не то, но я постарался не обращать внимания. Я чувствовал: что бы он ни собирался мне поведать, услышать про это мне не захочется.

– С арендой мне помогли друзья, – быстро сказал я. – Это прямо на берегу. Частное владение. У нас там будет много работы.

Теперь физиономия Аккермана выражала настоящее беспокойство.

– И у кого вы это арендуете? – спросил он. И вдруг назвал имя риелтора, с которым я действительно заключил договор. Выражение моего лица, должно быть, насторожило его, потому что он мгновенно сменил тему.

– И почему все-таки Кона? – спросил он. – Хотите поймать большую рыбу?

Я пожал плечами:

– Да не обязательно. Хотя, конечно, поплаваю, поныряю. У моего приятеля там катер.

– Вот как? И кто он?

– Парень из Гонолулу, – ответил я. – Джин Скиннер.

Аккерман утвердительно кивнул:

– Точно. Я знаю Джина. Катер «Голубой Кабан».

Он выпрямился на своей кушетке и повернулся ко мне; сон слетел с его физиономии.

– Он ваш друг? – спросил он.

Я кивнул, несколько удивленный улыбкой, которая играла на его лице. Эту улыбку я уже видел, хотя значение ее определить пока не мог.

Аккерман пристально смотрел на меня, и какой-то новый, непонятный мне свет играл в его взгляде.

– Я давненько его не видел, – сказал он. – Он вернулся на Гавайи?

Опаньки! – подумал я. Что-то здесь не так. Я вдруг опознал улыбку на лице своего собеседника. Эту улыбку я встречал на других лицах, в других странах, стоило мне только произнести имя Скиннера.

– Кто? – переспросил я, вставая, чтобы набрать еще льда.

– Скиннер.

– Вернулся откуда? – спросил я, давая понять, что в боевом прошлом Скиннера я не участвовал.

Аккерман, похоже, понял.

– А вы еще с кем-нибудь в Коне знакомы? – спросил он. – Кроме Скиннера?

– Конечно, – отозвался я. – Знаю кое-кого, кто занимается экспортом виски. Кое-кого из риелторов.

Аккерман задумчиво кивнул, внимательно разглядывая длинные пальцы своей руки, свежевыкрашенной в голубое, – словно заметил в ней что-то из ряда вон выходящее. Сразу видно профессионала, который в разговоре привык, сделав паузу, внимательно прислушиваться к тому, как работает его мозг. Я практически слышал этот звук, звук скоростного сканирования памяти, производимого очень персональным компьютером, который рано или поздно выдаст то, что нужно пользователю, – факт, ссылку или давно позабытую деталь, в которой тот так нуждается.

Он снова прикрыл глаза.

– Большой остров совсем не похож на другие острова, – наконец произнес Аккерман. – Особенно на эту помойку, на Гонолулу. Там ты словно путешествуешь вспять, в прошлое. Никто не донимает тебя; куда хочешь, туда и идешь. Наверное, это единственное место на островах, где люди еще сохранили чувство старой гавайской культуры.