Проклятие Эвлона. Эвлон-I - стр. 34
Солнце коснулось горизонта, и Сергей заметил, как окна богатого квартала начали подсвечиваться мерцающим светом. Ровный ряд огоньков, загорающихся в уличных фонарях, постепенно приближался к нему по улице. Хорния-фонарщица, подойдя к очередному столбу, вставляла в него изогнутую ручку и крутила, от чего стеклянный абажур опускался на веревке вниз. Залив туда что-то из глиняного кувшина, она наклоняла голову, и с ее рога соскакивала искра, поджигавшая фонарь. Хорния, подняв его на место, торопливо перебегала к следующему столбу. Свое дело она выполняла настолько быстро и четко, что успела пройти всю улицу до того как солнце скрылось. «Вряд-ли они тут используют жир, – подумал Сергей. – Значит – масло и, скорее всего – растительное. Сомневаюсь, что тут развита переработка нефти». Вернувшись мыслями к жареной картошке, он решил заглянуть в кладовку и проверить, нет ли у Канеи своего запаса масла для освещения, но время уже было упущено. Если в комнате еще можно было ходить, не натыкаясь на мебель, то до кладовки уличный свет уже не доставал.
Послышался стук захлопнувшейся двери и еле-слышный разговор, а потом в комнату поднялась хозяйка лавочки со своей подчиненной. В зубах она несла глиняный сосуд, похожий на лампу Аладдина, только с горизонтальной ручкой, так чтобы удобно было держать во рту. Над тонким носиком лампы плясал яркий язычок пламени. «Сегри, ты где? – встревоженно спросила белая эква и, заметив своего подопечного, радостно фыркнула, от чего пламя чуть не потухло, заметавшись в разные стороны. – Ах, вот ты. Я в тебе не сомневалась, но все равно тревожилась». Поставив лампу на стол, она развернула копытами свиток и кивнула Вириде. Подчиненная вытащила из сумки связку бочонков на нитке и добавила сверху еще пять штук.
– Вот, в связке ровно монета, и еще тотум и один бочонок, – отчиталась она. – Почти перед закрытием зашла служанка луни Венты и купила три коробки рандий.
– Это хорошая новость, – порадовалась Канея. – Продиктуй, весь список проданного.
Записав сведения, она отпустила работницу домой. «Завтра я отдам оставшуюся монету, и мне не придется брать кредит у ростовщика, – задумчиво произнесла довния. – Все складывается более чем удачно». Серый решил, что ее привычка думать вслух появилась давно, но теперь у нее появился слушатель.
– А где мне можно устроиться спать? – поинтересовался Сергей.
– Эмм… не знаю. А как ты обычно спишь? – озадачилась хозяйка.
– Ну… я могу спать с тобой, – решил прощупать он почву. – Ночью становится слишком холодно…
– Нет! – твердо воскликнула эква.
– Но что в этом плохого?
– Нет! Так делать нельзя, – ответила она непререкаемым тоном. – Экусы всегда спят отдельно.
– Хорошо, – Серый решил не настаивать. – Тогда мне нужна подстилка и покрывало. Желательно – потолще, чтобы не замерзнуть.
– Я разложу тебе кровать своей элоки. В ближайшее время она ей не потребуется, а там – что-нибудь придумаю, – решила довния.
Слово «элока» – было новым, но Сергей уже так хотел спать, что решил его значение выяснить как-нибудь потом. За ширмой, отгораживающей спальное место, оказалась еще одна сложенная кровать, и Канея быстро опустила ее в спальное положение. Серый достал из-под кровати тюфяк с покрывалом, обустроил местечко и залез в кровать. По соседству зашуршала одеялом хозяйка, устраиваясь на ночлег.