Проклятие Эдварда Мунка - стр. 10
Может быть, она его убедила-таки, что надо уйти.
Все закончилось так же внезапно, как и началось. Не звонил, не приходил. Исчез. А не в ее правилах предпринимать хоть что-либо для возвращения мужчины. Мальчика. Какой он еще мужчина? Мальчик… Похожий на ангела. Без которого начался ад.
Трудно даже припомнить, когда Марина чувствовала себя такой несчастной. Может, в юности? Яркой, незабываемой и вместе с тем выстывшей от одиночества, вечных проблем…
«Новый роман Виктора Пелевина…» – набрали безвольные пальцы.
Ах, нет. Это уже было. Что же делать?
Марина встала из-за стола, закурила сигарету и подошла к окну. Мокрый снег уныло засыпал Маросейку, лип к красно-желтой вывеске «Макдоналдса», припорашивал темные скелеты деревьев и макушки припаркованных у обочины авто.
«Что-то случится, – внезапно поняла Марина. – Что-то страшное и непоправимое. Все к лучшему. Перестану мучить окружающих. И себя».
Выражение лица зашедшего в кабинет человека было ей хорошо знакомо. На Марину Красавину всегда смотрят только так – заискивающе, преданно, с надеждой.
– Антон, мне не работается, – призналась она. – Уже час сижу за машиной, не написала ни строчки.
Антон Зарицкий развел руками.
– Сочувствую. У меня наоборот. Вдохновение. Работа спорится. Только что отписался про выставку молодого художника. Может, потому, что торопился к тебе.
– А чем тебе еще заниматься? Сам ты рисуешь ужасно. Остается только писать о том, как это делают другие, – Марина затушила окурок в стоящей на подоконнике пепельнице и опять уставилась в окно. В голове вертелось: «Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает». Или – клин клином?
Словно прочитав ее мысли, Антон нерешительно сказал:
– Пойдем, перекусим? Работа – не волк. Времени у тебя вагон и маленькая тележка. До дедлайна[10] еще неделя.
Марина вздохнула. Антон прав – журнал «Искусство» выходит раз в месяц. Времени подготовить обзор книжных новинок еще, и правда, более чем достаточно. Но этот умственный паралич… Мысли, не желающие отклеиваться от плоского живота с кубиками мышц, стекающие по линии волос к той штуке, которую мальчик украл…
– Поехали, – решительно сказала Марина, машинально приглаживая ершистую стрижку. – Только не в ресторан.
Антон радостно улыбнулся.
– Обожаю тебя.
– А я тебя. Ты мне очень нужен.
Вторая фраза находилась ближе к истине, чем первая, однако Марину это ничуть не заботило. Мужчины были в ее жизни пешками, которыми можно вести свою собственную игру. Во всяком случае почти всегда можно…
Первый визит в ее квартиру – Марина понимала это совершенно отчетливо – впечатление не для слабонервных. Кровавые пентаграммы на белых обоях, минимум мебели, никаких люстр, только светильники в форме свеч рисуют причудливые тени синими отблесками. За окнами – шумная Смоленская и небольшой дворик. Неон «Седьмого континента» и бабушки на лавочке. Дырчатый сыр, гостиница «Белград» с вечными огоньками и задыхающиеся в Москве старые липы. Но здесь, внутри, параллельный мир, ее личное пространство. И не только ее. Любимое местечко встречи всякой нечисти. Она ведь намного ближе, чем об этом принято думать. Она приходит сюда… «Как вы выдумываете сюжеты для своих романов?» – поинтересовалась у Марины однажды журналистка. Вот кретинка! Да не выдумывает Марина Красавина сюжеты. Она описывает то, что реально существует…