Проклятие для ведьмы - стр. 22
В покое, куда они пришли, тоже было темно. Окна здесь предусмотрены не были, вместо них во множестве стояли канделябры с потухшими свечами. Арний зажег несколько, и принц увидел нехитрую обстановку комнаты. По ней, по духу, что здесь царил Орлиан без труда узнал своего отца, каким он был еще до смерти королевы. И, по которому, на самом деле, принц безумно скучал.
Рядом с камином, лежала стопка дров, заботливо приготовленная Ронаем – камердинером. На противоположной стене висела любимая картина матери Орлиана, которая запропастилась куда-то сразу после ее смерти, и которую маленький принц потом долго искал. На ней был изображен единорог, пасущийся при луне. Его рог исходил серебряным сиянием, а глаза казались двумя сапфирами, в которых плескалась тоска по чему-то далекому… и нежность. Непонятная нежность.
«Вот, значит, куда она делась. Это отец ревниво спрятал память о любимой супруге, спрятал даже от собственного сына!»
Орлиан постарался запрятать всколыхнувшуюся обиду подальше и сел на стул, в ожидании, когда отец продолжит рассказ. Он потихоньку оглядывался в надежде увидеть еще какие-нибудь вещи, принадлежавшие Лесании, но с первого взгляда ничего примечательного не усмотрел. В ближнем углу стоял старинный комод из цельного дуба. На нем небрежно валялось несколько безделушек, но принадлежали они королю.
А тот не торопился начинать рассказ. Арний стал растапливать камин, словно вовсе и не был королем. На дворе стояло лето, здесь, в самом сердце замка, было довольно прохладно. В движениях короля сквозила простота и законченность. Он будто бы со сменой обстановки сбросил все ненужное и наносное, что заставляла носить его жизнь. Арний предстал перед сыном самим собой: просто мужчиной, облеченным властью, но от этого не ставшим менее человечным. У принца возникло ощущение, что он совсем не знает своего отца.
Огонь разгорелся и осветил почти не видимый при тусклом свете свечей красный ковер, и истертые малиновые гобелены, сохранившиеся еще со времен молодости Арния.
Его Величество уселся в большое, удобное кресло и продолжил начатый им рассказ. За разжиганием камина он собрался с мыслями, и стал говорить бесстрастно, словно события, о которых он говорил, касались совсем не его.
– Мы были молоды, Орлиан, и безумно любили друг друга. – Арний еще раз глубоко вздохнул. – Но со времени нашей свадьбы прошло несколько лет, а наследник так и не появился. Десятки лекарей осмотрели королеву, и все как один заключили, что она не способна к деторождению. Королевский совет настаивал на нашем разводе. «Королева бесплодна! Династия прервется!» – кричали они. Я же не мог решиться на такой шаг – я любил твою мать и не хотел с ней расставаться. Редкий дар для короля жениться по любви. Если честно, я больше таких примеров не встречал… Я сопротивлялся, как мог. Говорил, что они сами, вместе с отцом выбрали для меня невесту. Что они хотели, чтобы она была из знатного королевского рода и принесла короне богатое приданое…
Я сейчас вспоминаю, с каким равнодушием ждал собственной свадьбы. Что я знал о ней? Третья дочь гитанского короля… Золотой рудник шел к ней в довесок… Я никогда ее не видел…
Но все изменилось, когда это миниатюрное создание с весенней улыбкой и небесными глазами предстало передо мной. Она улыбалась смело и открыто, хотя каждому было понятно, как ей страшно. Лесания первая распахнула свое сердце для меня, как бы приглашая прожить нашу совместную жизнь с любовью и радостью…