Проклятие Белого лебедя - стр. 16
– Молодец, Ромка!– похвалил он его, даже не обернувшись на риелтора.– Буквально спас молодежь!
Он замер с камешком в руке, вслушиваясь в ночную тишину. Где-то левее, в том месте леса, откуда выбрался Чухненко гулко и порывисто заработал мотор мотоцикла. Замелькал на темном фоне луч передней фары искателя, разгоняя спустившуюся на парк мглу.
– А вот представь, что было бы, если б мы не предупредили бы их об опасности?– начал рассуждать барон, все-таки отпустив камень. Он с еле слышным шлепком вошел в воду, образовав темное окошко в плотном слое ряске.– Вдруг убийца бродит где-то неподалеку?
Роман испуганно обернулся, но никого и ничего не смог в кромешной темноте рассмотреть. Весь парк освещался лишь серебристым, еле заметным светом звезд и полной луны, укрытой пушистыми облаками, словно покрывалом, из-под которого она выглядывала своими темными проплешинами кратеров, как ребенок не желающий уснуть под нелюбимую сказку из-под одеяла.
– Убийца бы их нашел…Будь уверен, Ромчик, нашел непременно! Ведь им движет не мозг, а жажда, а она, как известно, может заставить найти воду в пустыне под палящим солнцем,– фигура Кенинга замерла на мосту. Тонкие пальцы в кожаных черных же перчатках обхватили перила, сжав их с такой силой, что Роман услышал, как захрустели кости в суставах барона.– Нашел бы он их, и что тогда?– казалось, что Кенингу не нужен был собеседник в этот момент. Он просто рассуждал, разговаривая сам с собой.– Жажда погнала бы его вперед, рвать, кусать, убивать…С жаждой нельзя бороться, ее нельзя победить, остановить, ей можно только покориться…
– Тихо…– рев мотоцикла стих где-то вдали.
– Можешь собой гордиться, Роман Чухненко, возможно ты спас две юных души…
– Вы что-то знаете об этих убийствах…– дрожащим голосом спросил риелтор, поеживаясь то ли от страха, то ли от подкравшихся незаметно ночных заморозках.
– Может знаю, а может и нет…– голова в капюшоне повернулась к Роману, и его затылок пронзила острая боль. В голову вонзились сотни маленьких острых иголок. Заставив померкнуть сознание. Оно потухло всего лишь на миг, погрузившись во тьму, а когда удачливый риелтор открыл глаза, то как ни в чем не бывало спросил у загадочного барона Кенинга, напрочь забыв о случайной парочке и словах Леопольда:
– Так, а что цена на замок? Заславский просит сорок миллионов, вы запросили восемьдесят? Я понимаю, что это вполовину меньше задуманного, но по-моему эта лучшая цена, которую нам на сегодня могут предложить…
– Поторгуйся, Роман! Я не могу отдать так дешево родительское гнездо.
Темная фигура Кенинга скрылась где-то в темноте парка, а риелтор остался один. Тяжело вздохнул и побрел к своей машине. Часы показывали полночь. Он и так сегодня выбился из всех своих возможных графиков и планов с этими убийствами. Решив, что завтра непременно свяжется с Заславским он завел двигатель и мягко тронулся, шурша колесами по свеже-зеленой траве. Его модная и дорогая иномарка медленно переваливалась на ухабинах и рытвинах проселочной дороги. Впереди, почти у самой деревни Шаровка он увидел свет фонарей и проблески маячков полицейских автомобилей. Инстинктивно притормозил, не отводя взгляда происходящего снаружи. Там на боку валялся красный мотоцикл, а на дороге раскинув руки лежали совсем молодой паренек и сопливая девчонка. У девчонки была неестественно вывернута голова, а парень напоминал сломанную марионетку. Его части тела лежали кулем. Над ним кто-то рыдал. Чухненко поморщился и невольно ускорился. Какой-то криминогенный райончик возле этого замка, подумал он, вырываясь на трассу, ведущую в Харьков.