Проклятая усадьба - стр. 28
– Я вас понимаю, – произнес он, стараясь говорить как можно мягче. – Думаю, этот вопрос также можно решить. Следователь должен сделать для вас исключение. В конце концов, если потребуется получить от вас дополнительные показания, всегда можно съездить к вам, в Москву, верно? Так что этот вопрос мы решим. Хочу только вам заметить, что в убийстве вашего мужа подозревают прежде всего Игоря Вдовина, а он сейчас не живет в одном доме с вами, он в СИЗО сидит.
– Подозревать Игоря – это сущая глупость, – заявила вдова. – Я его достаточно знаю, мы часто встречались. И могу сказать, что из него плохой убийца. В сущности, Игорь – тряпка.
– То есть вы не верите, что вашего мужа убил Вдовин?
– Не очень.
– А как же улики? Против него существует несколько улик, и очень серьезных…
– Ну, если улики… Не знаю…
Женщина пожала плечами.
– Вообще чужая душа, конечно, потемки, – задумчиво сказала она. – Снаружи человек кажется мямлей, а внутри… И потом, тут замешаны большие деньги, а большие деньги сильно меняют людей…
– Вы полагаете, вашего мужа убили из-за денег? А я слышал другую версию. Мне говорили, что тут может быть замешана женщина…
Татьяна усмехнулась:
– Да, бабы у него были слабым местом. За каждой юбкой волочился, везде успевал.
– Как я понимаю, ваш брак был не слишком счастливым?
– Да уж какое тут счастье! Хорошо, хоть сына вырастили, на ноги поставили. Кирилл собственную фирму создал, кухонной мебелью торгует, от отца не зависит. Внучка есть. Вот оно, мое семейное счастье. А Аркадий…
– Вы знали, что он и здесь, в усадьбе, ухаживал за женщинами?
– А то мне не знать! Конечно, знала. Он и Ирине знаки внимания оказывал, и за горничными приударял. Но главным объектом у него была, конечно, эта красотка, Наташа. Ну, которая со знаменитостью приехала.
– Это не мое, конечно, дело, – сказал Гуров, – но все же я не могу понять: если вы знали о постоянных изменах мужа, почему же в таком случае жили с ним? Почему не развелись?
Татьяна Кононова вновь усмехнулась. Усмешка не красила ее лицо; наоборот, оно делалось еще неприятнее.
– Да, меня и подруги об этом спрашивали – чего, мол, ты с ним не разведешься? Это трудно объяснить… Ведь у нас с ним когда-то любовь была, настоящая. И с моей стороны она сохранилась. Ничего не могла с собой поделать: нравился он мне. Я никак не могла представить, как я без него жить буду. И сейчас представить не могу…
Она вновь закрыла лицо руками и отвернулась. Гурову хотелось как-то утешить ее, оказать ей внимание, но он не знал, как это сделать. Он попробовал заглянуть ей в лицо, но она низко склонилась – видно, не хотела, чтобы он видел ее слезы. Надо было заканчивать этот тягостный разговор. И Гуров, чтобы не оставлять в расследовании белых пятен, сказал:
– Я должен задать вам еще несколько вопросов. Что вы делали в ту ночь, когда был убит Аркадий? И вообще, как он объяснил свое отсутствие в столь поздний час?
– Ну, он же у меня полуночник! – с горечью в голосе произнесла Татьяна. – Раньше двенадцати редко ложится. А я всегда раньше спать иду. Вот и в ту ночь он сказал, что пойдет гулять. А я в половине двенадцатого легла и сразу заснула.
– И спали всю ночь?
– Да, всю ночь.
– Ничего не слышали?
– Нет.
– Как вы думаете, кто мог убить вашего мужа?
Женщина пожала плечами.