Произвол - стр. 27
Теплый, уютный бок мужа пригрел меня, и я, утешенная, задремала.
А Сережа долго ворочался. То перекладывал ногу, то закидывал на меня руку, то падал на спину. В середине ночи он уснул.
На следующий день я собралась в ателье за своим вечерним платьем. Его сшили на заказ к премьере балета «Медный всадник», которая должна была пройти в Большом театре 20 июня. Обычно всеми делами по хозяйству у нас занималась Валентина, домработница. Эта молодая, бойкая, сильная девушка была способна оказать любую услугу: вытрясти тяжелый ковер из гостиной, починить казенную мебель, уничтожить трудновыводимое пятно на рубашке или принести обед из столовой. Но сейчас услужливая Валя убежала на улицу Грановского7, чтобы купить в спецаптеке лекарство от аллергии для мужа. Она запросто могла бы по дороге заскочить и в ателье за платьем, но мне очень уж хотелось прогуляться на свежем воздухе и отвлечься от угнетавших мыслей. Тем более на улице стояла чудесная погода – солнечная, в меру теплая, без душной жары.
Я поправляла юбку перед зеркалом в прихожей и не слышала шума, что доносился из-за входной двери. Стоило переждать часок-другой или вовсе не покидать сегодня квартиру, но теперь уже было поздно. Я вышла на лестничную клетку и замерла, застав там трех мужчин в темных плащах и кепках. Каблуки черных туфелек цокнули по бежевой плитке с серыми ромбами. Звук привлек внимание грозных незнакомцев. Они отвернулись от высоких дверей соседней квартиры, вскользь оглядели меня с ног до головы и, через секунду потеряв интерес, снова застучали.
– Откройте, – приказал один из них – по моим смутным воспоминаниям, наш комендант. – В доме произошла утечка газа. Нам нужно войти внутрь и все проверить.
Он нажал на ручку и надавил на дверь плечом. Второй помог ему, навалившись рядом, но дверь не шелохнулась – видно, хозяева подперли ее чем-то тяжелым. «Какое опрометчивое, смелое решение!» – поразилась я и тут же осадила себя за похвалу сумасбродства.
– Нина Борисовна, вы куда-то направлялись? – осведомился третий, стоявший на страже, пока его напарники ломились в квартиру.
«Знает мое имя», – похолодела я, вцепившись ногтями в сумочку. С этим человеком мы точно не встречались прежде.
– В ателье, – неуверенно промямлила я, будто сама сомневалась.
– Так идите, – устремив на меня немигающий взгляд, велел мужчина в плаще.
– А к нам вы не пойдете утечку искать? – зачем-то спросила я.
– Ваша квартира в утечке пока не подозревается, – усмехнулся он.
Двое у дверей достали пистолеты и отбежали, приготовившись к штурму. Я тупо кивнула и свернула на лестницу, ухватившись за лакированные перила. Каблуки мои громко оттарабанили по ступеням в такт оглушительным выстрелам. Я неслась вниз с прытью, несвойственной леди в туфлях и узкой юбке. Вдруг они передумают, вдруг погонятся за мной, страшилась я и прибавляла шагу, точнее бегу. Выскочив на улицу, остановилась и перевела дух. Вокруг спокойно бродили люди, не представляя, какая драма развернулась в Доме на набережной.
Любопытство охватило меня до кома в горле, и я осторожно подняла глаза. Туда, где в лучах солнца блестели окна квартиры на девятом этаже. Ставни должны были быть плотно закрыты, шторы – задернуты, но они все оказались распахнутыми. На узком подоконнике, в миллиметре от пропасти, жалась Ира – жена авиаконструктора Алексея Чернова. Я часто заходила к ней, чтобы поваляться рядом, выпить вина и поболтать по душам. Каждое лето Ира привозила мне из деревни корзину моих любимых яблок, я доставала ей билеты и путевки; она вязала мне теплые свитера, пекла пироги, а я сидела с их сыном Колей, когда она была занята, отводила его в Дом пионеров или в авиакружок. Чернова была честной, дерзкой, заводной, и мы любили компанию друг друга.