Проиграй мне себя - стр. 32
– Пошел к черту! – задолбали эти якобы сильные мужчины. Когда действительно нужна их помощь, никого не дозовешься. – Нашел себе игрушку, доволен?! Ты еще «к ноге» скомандуй!
– Кира! Быстро все объяснила! – опять рявкнул на меня.
– Тут собака… умирает. Некому помочь. Я одна, за городом, такси уехало, – сквозь рыдания пыталась я хоть что-то объяснить.
– Какая на хрен собака? Что ты несешь? – по голосу слышу, что Ян уже кипит. Во что мне это выльется при встрече? По нашему договору он может сделать со мной все, что захочет. Плевать! Важнее собаку спасти.
– Да какая тебе разница, где я! – взрываюсь раньше, чем осознаю, что делаю. – Пойди потрахай кого-то другого. Мне не до тебя сейчас.
Уже хотела сбросить звонок, когда меня остановил жесткий приказ:
– Быстро выслала мне адрес или координаты, – и Ян отключился сам.
Не понимая зачем, но данные я ему выслала. Повернулась к собаке. Живая, слава богу. Придвинулась ближе, чтобы согревать ее. Взяла себя в руки, успокоилась и начала обзванивать всех. Ну кто-то же должен помочь! Ну не может быть, чтобы совсем не было вариантов! Но все как назло или не в городе, или без машины. Подняла на уши всех. Но с каждым звонком все больше отчаивалась, а заряд телефона стремительно приближался к нулю.
Звук хлопнувшей за спиной двери машины прозвучал очень неожиданно. Благодаря свету фар стало светлее. Ко мне спускался какой-то человек. Глазам своим не поверила – это Ян. Когда подошел совсем близко, я поняла, что он очень зол. Ну, конечно, игрушка вдруг взбрыкнула и вместо того, чтобы ублажать его, рыдает около умирающей собаки где-то в придорожной канаве за городом.
Он собирался что-то сказать, но тут собака заскулила, видимо, заметив его. Он перевел на нее взгляд, пристально посмотрел, а потом резко развернулся и ушел.
Ну и вали на хрен! Чего еще ожидать от такой сволочи? Конечно, такие как ты, хозяева жизни, руки не марают. Какое тебе дело до собаки, если ты себе даже человека в качестве игрушки позволяешь купить.
Ну и пусть валит! Надоели. Оба. Что Ник, что Ян. Только подумала, и тут же чуть не вскрикнула от испуга, когда рядом со мной на землю шлепнулось покрывало. А на голые плечи – какой-то свитер. Я подняла глаза. Ян? Может, я брежу?
– Что смотришь? – грубо фыркнул Морозов. – Грузим собаку на покрывало и повезли в клинику.
Моментально подхватившись, я расстелила покрывало. Собаку затаскивали очень аккуратно, но она все равно заскулила от боли.
– Солнышко, прости. Потерпи, пожалуйста. Мы стараемся тебя помочь, – я что-то говорила, чтобы просто ее отвлекать. И это помогало. Барбосина перестала скулить и только следила за мной глазами.
Собаку загрузили на заднее сиденье. Я забралась туда же. Нам на лекциях рассказывали, да и сама я чувствовала, что этому раненному и перепуганному существу сейчас нужен тактильный контакт. Назвав адрес клиники, я переключилась на собаку. Всю дорогу назад я ничего не видела и не слышала. Только смотрела ей в глаза, гладила по голове и уговаривала потерпеть. Обещала ей забрать к себе домой, пусть только выживет.
Очнулась я только, когда машина остановилась и дверь рядом со мной открылась.
– Вылезай, приехали.
Вытащили с Яном собаку, занесли в клинику. Вокруг нас засуетились врачи и медсестры. Только, когда барбосину увезли на операцию, я выдохнула и почти рухнула на диван в холле клиники. Подняла глаза на Яна.