Прохождение Венеры по диску Солнца - стр. 19
– Вот смотри… Две я сразу потратил на компьютеры: чтобы сперва влезть в твой, а через него – в сеть Махневского. Одну когда из осколков бокалы склеивал, чтобы доказать тете Лидии. Ты же сам просил… После этого еще две – сперва когда внешнюю охрану у офиса «Дешевых рынков» обходил, потом внутреннюю.
– И еще небось когда вы с Егором сцепились.
– Не-е! Мы без этого, по-честному. Да и нельзя, потратили бы оба все, что есть… Видишь, уже пять. А шестая – вот… – он кивнул на доллары.
«Значит, осталось еще полдюжины? Хватит ли на все дела?» – опасливо мелькнуло у меня. Но сказал я другое, от души:
– Спасибо тебе, Вовка.
Он заулыбался и ответил тоном пройдохи-сантехника:
– «Спасибо» – это чересчур, а вот…
– Чего? – с готовностью вскинулся я.
– Можно я возьму из холодильника помидор? Самый большой? Я их страсть как люблю…
– Ну, что ты спрашиваешь! Ешь хоть все!
– Нет, я один. Он во какой!.. Хорошо, что футболка красная, не страшно закапать. – Вовка ускакал на кухню.
– Вымыть не забудь! – крикнул я вслед.
– Ты совсем как тетя Лидия! – радостно отозвался он. – Звони давай Семейкину, не тяни!
– А ты откуда знаешь про Семейкина?
– Здрасте! Я здесь зачем, по-твоему?
Я услышал, как он хлопнул дверцей и зачавкал (конечно, не помыл помидор).
Семейкин был знаменитый адвокат. О нем упоминал другой юрист, не такой известный и дорогой – тот, к которому мы кинулись, когда началось разорение журнала. Он честно сказал: «Дело кислое, ребята, я ничего не обещаю. Вам бы связаться с Ильей Рудольфовичем, он бы, возможно, справился…» Но Илья Рудольфович Семейкин брал такие гонорары, что всей нашей оставшейся казны не хватило бы на первый взнос.
Я оглянулся на Вовку, который с помидором в зубах возник в комнате.
– Слушай, а может, я привлеку к делам Костю Травкина? Он у нас как бы менеджер, продюсер, генеральный директор, завхоз и прочая, прочая. Больше меня в курсе всех дел…
Вовка взял помидор в измазанные соком пальцы.
– Не надо, Иван. Я ведь твой хранитель, а не ихний. Не Кости Травкина, не Лены Терещенко, не Глеба Перевалова… – Он перечислил всю бывшую журнальную компанию. – И они уже думают не о том. Знают, что журнала больше не будет. Всего вам теперь все равно не вернуть… Да и не нужен журнал, ты сам понимаешь…
«Тоже мне, провидец! – внутренне ощетинился я. – Опять, что ли, влез в мои мысли?» Но злиться не имела смысла, Вовка был прав. Если говорить честно, ведь еще до всех бед, после второго номера, я чувствовал: выходит не то, что хотели. Развлекать читателей получалось, да, а вот пошевелить их души, постараться, чтобы задумались всерьез о добре и зле в нашей жизни… Конечно, мы надеялись на будущее, но сейчас я чуял: не вышло бы. Ни у меня, ни у всех остальных. Ребята хорошие, да опыт не тот… И кроме того, ну да, хорошие, пока только вместе были, пока увлекались общим делом. А как поняли, что «кранты», сделались сами по себе, лишь бы выплыть. Нет, не ссорились, не подставляли друг друга, но скисли и глядели мимо друг дружки…
Я ничего не ответил, стал набирать на телефоне справочное, чтобы узнать номер Семейкина.
Вовка сказал мне в спину:
– Ноль-ноль четыре, сорок семь, семьдесят семь…
Илья Рудольфович откликнулся тут же. Суть вопроса уяснил сразу.
– Да, я слышал о вашей проблеме. Должен сказать, что она непростая, вы затянули дело. Но я попробую… Надеюсь, вы сможете перечислить мне сегодня через «Экстра-юнион»… – И назвал сумму, от которой меня пошатнуло. Вовка сказал одними губами: