Профессионал - стр. 30
Четверо мужчин, все с сигаретами, стояли и внимали Сайминсу, а тот излагал обстоятельства гнусной измены. Наконец Сайминс умолк, словно ожидая услышать от обвиняемого слова признания. Однако признаний не последовало, потому что кто-то щедро залепил Джейсону рот изолентой, подготовив виновного к предстоящему наказанию.
– Когда мы начнем, удержать его будет очень трудно, – предупредил громила.
– Вот для чего нужен ящик с инструментами, болван, – сказал другой. – Босс приказал прибить гада гвоздями.
– Но ведь пол бетонный.
– Пошевели мозгами, Спитти. А чем не подойдет задняя дверь? Принеси лампу.
Трое мужчин во дворе больше не могли ничего видеть, зато отпала необходимость в «уолфс иере», поскольку теперь они находились в считаных дюймах от Сайминса и его людей.
Звуки отчаянной борьбы завершились стуком молотка. Криков не было – только приглушенный смех. Один за другим из двери вылезли острия четырех восьмидюймовых гвоздей.
Халлет стиснул огромные кулачища, у него на затылке надулись вены.
– Сволочи, – прошептал он. – Распяли.
Мейсон положил ему руку на плечо.
– Успокойся, Даррел. Худшее еще впереди. Не будет ничего хорошего, если ты ворвешься туда подобно разъяренному быку. У этих подонков наверняка есть пистолеты. А у нас – нет.
Послышался приглушенный шум портативного электрогенератора, который невозможно ни с чем спутать, а затем такое же характерное завывание дрели. Хотя теперь они не могли видеть происходящее, всех троих затошнило при мысли о варварской жестокости Сайминса и его подручных.
Несколько лет назад Мейсон провел год в Северной Ирландии и в течение целого месяца был частым гостем в Белфасте, в королевском госпитале «Виктория». Один из его друзей лечился там от травмы спинного мозга, задетого пулей, и Дэвид частенько беседовал с военными хирургами. За двенадцать лет врачи госпиталя стали специалистами в лечении жутких ранений в колено. Нередко пуля проходила мимо коленной чашечки, но все равно причиняла страшные разрывы сосудов. Многие мужчины в самом расцвете сил без оптимизма смотрели в будущее – там их ждал остеопороз или, в случае газовой гангрены, ампутация. По крайней мере, подумал Мейсон, этот бедолага на складе будет изуродован дрелью, пожалуй, самым гуманным из низкоскоростных орудий. Когда в мягкие ткани и кости попадает инородный предмет, чем выше его скорость, тем страшнее повреждения. Однако в настоящий момент беднягу Джейсона мало интересовали преимущества сверла перед пулей. Мейсон почувствовал прикосновение к плечу. Джо постучал пальцем по циферблату часов. Троица удалилась тем же путем, каким пришла сюда.
Сайминс обратился к упавшей на грудь голове Джейсона, не зная, пребывает ли тот в сознании.
– Приятель, через двенадцать часов мы позвоним в пожарную охрану. И тогда нам, налогоплательщикам, придется раскошелиться на твое лечение. – Он сверкнул ослепительно белыми зубами, повернувшись к подручным, и те ответили смешками. – А пока что тебе лучше побыть хорошим мальчиком. Когда выйдешь из больницы, мы позаботимся о том, чтобы ты получал пенсию.
Сайминс уехал в своем «ягуаре», а остальные последовали за ним в «форде». Машины направились на северо-восток, в Даунс, через обширные луга, к высокой водонапорной башне. К югу остался пустырь, известный как Плато, который заканчивался крутыми скалами Эйвон-Горджа. Маринерс-драйв, лежащая в самом сердце Стоук-Бишопа, застроена уединенными домами, отстоящими далеко от дороги и заслоненными густыми кустами ухоженных садиков. Здесь возвышается только одна церковь, и недалеко от этого ориентира англиканской набожности «ягуар» свернул к дому Сайминса. Как только управляемые электроникой ворота наглухо захлопнулись за боссом, громилы в «форде» развернулись и двинули прочь – на сегодняшний день их работа закончилась.