Проект "Ворожея" - стр. 55
– В смысле? Сменить пол? Мне нравится быть женщиной. – Веселья на лице Влады добавилось, и крохотные морщинки, как лучики, брызнули в уголках ее темных глаз, а тонкие ноздри вздрогнули, и я ничего не мог уже поделать со своей реакцией на нее, лишь смириться с ее наличием и остротой. – На собачью шерсть у меня аллергия. А почему я не могу прекратить работать с полицией, ты и так знаешь.
– А что насчет любовника? – Вот и зачем я сейчас развиваю эту тему? Это что, как-то относится к первоначальной теме разговора?
Затем, что мне любопытно, есть ли претенденты, и раздражает мысль о самой возможности их наличия. И это ненормально. Абсолютно. Мысленно я выдохнул и махнул рукой на собственные прежние установки. Не от того, что был непоследователен, а потому что ни черта они не срабатывали. Ладно, я умею быть достаточно честным с собой, чтобы признать наличие далеко не профессионального интереса к этой женщине и всем аспектам ее жизни, и это даже несмотря на то, что мы знакомы всего ничего. И это опять же странно. Нет, не столь быстрое возникновение интереса. Все мои, с позволения сказать, отношения имели более чем стремительное развитие, и любую другую я бы уже или уложил в постель, или выбросил из головы в случае резкого и однозначного отказа. И ни черта меня раньше не интересовало наличие парней-мужей-любовников у них. Как и то, чем и как мои партнерши живут и дышат, когда не со мной. М-да-а-а, похоже, работа в постоянной связке с напарником-женщиной как-то неправильно влияет на меня. Чем больше я стараюсь удержать себя в рамках, тем больше концентрируюсь на самой Владе, как таковой.
– Несколько затруднительно срочно найти мужчину, да еще готового противостоять всяким уголовникам. – О чем это она? Ах, да, возможные любовники. – Но в любом случае я считаю, что, дав номер Гудвину, я поступила верно. Он совсем не плохой парень и когда остынет, то поможет нам. Поверь.
– Хотел бы помочь – помог бы сразу! А вот возможность названивать тебе у него теперь есть! – Вот прямо бесит сама мысль об этом.
– Я не против его звонков. Возможно, мне удастся переубедить парня, и он изменит свою жизнь.
Нет, а я думал, что я один такой фантазер-идеалист остался. Хотя нет. Несправедливо. Это частая беда и заблуждение женщин в силу их душевной организации. Они вечно думают, что добротой, участием и заботой можно исправить любого мерзавца, закостенелого кобеля или алкаша законченного. За это и страдают сплошь и рядом.
– Ага, перестанет торговать дурью и снадобьями, за которые ему отваливают полные карманы, и пойдет работать скромным химиком или начнет создавать лекарство от рака. Ну как же! – крутанул я рулем и яростно посигналил пытающемуся втиснуться впереди нас придурку.
– Антон, ты несправедлив к нему! Совсем не просто быть не таким, как все, и найти свое место в жизни и к тому же избежать всех тех, кто попытается использовать тебя и твои способности так или иначе. По крайней мере, он не работает на какой-то наркокартель, создавая все новые варианты отравы в промышленных масштабах.
– Ну да, не работает! Потому что, по сути, организовал свой собственный картельчик для нужд избранных! Влада, не надо наделять засранцев, как этот Гудвин, ореолом мученичества и глубоко спрятанной порядочности только потому, что они не такие, как все!