Проект «Валькирия» - стр. 58
– Саид, ван ку куудин доонаа си фииан! («Господин, я буду хорошо вас кормить!») – узнав о проблеме, тут же заверил Дхакал. Этот чернокожий всё больше нравился оберфельдфебелю. К вечеру бывший преступник притащил небольшого крокодила, которого, судя по всему, убил из бластера Штрассла.
– Это что, можно есть?!
Оказалось, что да. Вот только Зумбу предварительно поковырялся в аптечке и выбрал оттуда несколько каких-то таблеток, которые бросил в котелок с варящейся крокодилятиной. Этот «дикий» дедок всё больше поражал Хуберта. К мясу негры притащили ворох каких-то трав. Не то плоды сорго, не то что-то похожее. Ну и обычной съедобной зелени. Вид которой ничего не сказал австрийцу. Зато ужин оказался просто восхитителен! Крокодилятина, конечно, оказалась жестковата, но вполне питательна. А главное – её было много!
Вторым чудом, поддерживающим Штрассла, выступала постоянная связь с Полиной. Что-то вроде межпространственного телекома. Неубиваемый графен уверенно функционировал как на приём, так и на передачу. Хотя теоретически, ничего такого делать не мог. Он же – обычная флешка из монокристалла! Даже ни к чему не подсоединённая. Впрочем, кое-какие мысли у Хуберта возникли.
На Земле он краем уха слышал, что учёные Метрополии бились над выявлением психических узлов, способных создать гиперсеть из сознания отдельных людей. То есть – искали способ заменить сложную техническую связь в космосе и меж пространствами телепатией. А оберфельдфебель, когда почти голышом занырнул в тороид «Нибиру», неожиданно почувствовал… нечто. Словно слился в одно целое с сотнями кубокилометров воды, планктона и креветок. А затем – с самим неживым кораблём и окружающим космическим пространством. И это единение так из него никуда и не уходило.
Возможно, чудесная северная девушка также особо остро чувствует космос. И через странный мнемокристалл они как-то смогли синхронизировать свои сознания. Собственно, и сильную платоническую любовь следовало учитывать. Она ведь тоже выдаёт сложнейший химико-биологический коктейль, густо замешанный на подсознании. Чем не психический узел?
Впрочем, практичный австриец старался по максимуму использовать нежданный сверхъестественный подарок. При этом активно применял свои технические знания и природную смекалку. Которые можно было смело отнести к третьей составляющей чуда. Уже на второй день после получения пилотажного шлема, задействования нанитов и выхода из депрессии, он попытался вновь связаться с Полиной. Довольно лолго ничего не получалось, пока не догадался включить на мнемокристалле её песню и начать подпевать:
И даже в краю наползающей тьмы
За гранью смертельного круга
Я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы память, мы память,
Мы звёздная память друг друга…
– Ху-у-убе-э-э-э-рт!!! – вдруг раздался в голове громкий девичий крик.
– Ой, потише, майне либен! Напугала.
– Хуберт, ты жив! Я никак не могла до тебя докричаться!
Ему сразу стало стыдно. Сознаваться в бессилии и малодушии не хотелось. Но и врать ей нельзя. Он понимал это очень чётко – слишком уж много неизвестного было в чудесной межпространственной связи двух сердец.
– Полина, я был немного… не в форме.
– Ты ранен?
– Ну… Немножко. Но уже пошёл на поправку!
– Хуберт, я так волнуюсь за тебя!
– Спасибо, радость моя! Но я же обещал…