Проект «Новый Эдем» - стр. 25
Иви не любовалась на открывающийся перед ней пейзаж, глаза у неё были опущены. На коленях лежал планшет, но и на него девушка вряд ли смотрела. Экран давно потух и сделался чёрным. Теперь в нём разве собственное отражение разглядывать, но Иви не такая, чтобы бесконечно собой любоваться. Хотя, возможно, она музыку слушала. Маленькие пуговки беспроводных наушников не разглядишь под волосами, а сейчас они у Иви не были, как обычно на тренировках, собраны в хвост, тёмно-русой волной лежали на плечах.
Заметив появление на балконе ещё кого-то, девушка повернула голову. Фео шагнула к ней, но сразу растерянно застыла, легко определив по взгляду, что Иви не хочет разговаривать, но и против её присутствия возражать не станет. И всё-таки Фео не решилась подойти, так и осталась там, где стояла, облокотилась о перила.
Из окон за спиной лилось тёплое жёлтое сияние, и балкон сейчас казался пограничьем, разделительной полосой между светом и тьмой. Потому как плотные вечерние сумерки заполнили весь остальной мир, выкрасили его в разные оттенки фиолетового.
Почти привычная картина ‒ напротив стена другого здания. Оно немного ниже, и крыша хорошо просматривается. Тоже привычно. Потом идут другие здания. Но вот, что воспринимается невероятным. Прямо перед глазами торчит верхушка дерева, настоящего высокого дерева, точно такого же, как те, что растут в лесу, и хорошо видно, как дрожат листья на лёгком ветру. А если глянуть вдаль, то там… там…
Фео, конечно, знала, но не очень-то верилось, что такое существует на самом деле, и что-то может быть выше домов. А ведь может. На самом деле, может.
Вдали, безжалостно ломая и без того неровную линию горизонта, поднималась ввысь вершина горы. Она была настолько высокой, что сумела поймать последние лучи уже закатившего солнца и потому чётко выделялась на фоне чернильного неба, словно огнём пылала ярко-оранжевым. Наверное, на её макушке лежал снег.
Такая же ожившая сказка, как недавно увиденный лес. И Фео не отрываясь смотрела, как догорает закат на самой вершине, как угасают последние искры уходящего дня.
А потом опять открылась балконная дверь. Но не из девичьей комнаты, из соседней. И появился Торий. Сквозь прутья перегородки скользнул взглядом по Фео, посмотрел через её плечо и, наверное, заметил Иви, но не выказал никакого интереса, не произнёс ни слова. Отвернулся равнодушно, подошёл к перилам и тоже облокотился, уставился вдаль.
Как будто он здесь один, и никого больше не существует.
Но Фео тоже не станет обращать на него внимания. Очень надо.
Она опять посмотрела на вершину, но закатный огонь погас, и та почти слилась с тёмным небом. И зрелище уже не захватывало, и, вообще, стало как-то беспокойно и немного зябко. Наверное, потому что волосы ещё влажные после душа, а тут прохладно, и ветерок. Фео натянула капюшон на голову, да так и не отпустила его края, поверх кулака, сжимающего ткань, осторожно глянула вправо.
Он ведь даже не красивый. У него резкие черты лица, которые тоже смотрятся вызывающе из-за ярких, чётких линий, красноречиво отображающих эмоции. А эмоции у Тория обычно одни: снисходительная ирония и высокомерное презрение. И взгляд цепкий, насмешливый. Неуютный. И вот чего Фео пялится на него как заворожённая?
Глупо же. И ничего подобного с ней никогда ещё не было. Парни её всегда мало интересовали, скорее даже раздражали. Потому что обычно вели себя как придурки: выдавали плоские пошлые шуточки, принимая их за верх остроумия, думали, что так могут сразить любую девушку наповал, и при каждом удобном случае норовили распустить руки. И Торий, наверняка, был точно таким же. Просто ещё и слишком много о себе воображал, считал, что круче остальных. Не снисходил.