Проект «Надежда». Книга 4. Прорыв - стр. 20
Виктор задумчиво кивнул:
– Понимаю. Те, кто вкусил власть, навсегда останутся отравленными ею. Она корёжит душу и меняет сознание. Испытание властью могут пройти лишь единицы. Для этого надо быть сильнее… Сильнее самого себя. Но много ли людей это осознают? Почти никто. Большинство ломаются. Становятся подозрительными, безжалостными, коварными, жадными, подлыми… И всех меряют по себе, чем только множат свои страхи и преступления. Каждый из них стремится упиваться властью, став единственным правителем. Если твои предположения верны, то невидимая война за власть в самом разгаре, а значит, в колонии тоже не всё спокойно.
– Этого я не знаю, – покачал головой Нирав. – Старшие ничего не рассказывают младшим, боясь нарушить закон о запрете на внутренние конфликты. О каких-то событиях или политических решениях за пределами планеты мы узнаём только от старейшин. Они решают, когда и что нам сообщать, и очень строго следят за этим. Ничто не должно нарушить покой колонии. Нас не так много, и держаться мы должны вместе. Это потом, во взрослой жизни, могут возникнуть противоречия, но они будут разрешаться за пределами колонии. Здесь нейтральная территория.
– Разумное решение, – согласился Виктор. – Однако это не мешает кому-то заранее избавиться от потенциального претендента на престол, не дожидаясь его совершеннолетия. И закон для него не помеха.
– Я только одного не могу понять… Почему дядя предал нас? – окинул задумчивым взглядом заросли Нирав, словно стремился рассмотреть за зелёной стеной спрятавшихся врагов. После нескольких мгновений он твёрдо взглянул в глаза Виктора: – Чем я мешал ему? Очень хочу спросить его об этом сам. Надеюсь, что вы поддержите нашу семью и станете моим наставником.
– Ну если мать не будет возражать, – иронично усмехнулся Виктор.
– Как она может возразить? – не уловив иронии, кинулся на защиту Нирав. – Вы спасли мою жизнь, и я дал обет чести! Когда она всё узнает, то принудит старейшин принять её выбор наставника для сына. Старейшины не посмеют нарушить решение мамы. Даже если им о вас ничего не известно, и они сочтут вас опасным. В смысле для себя опасным и для того, кто хочет меня убить. Обет нерушим и свят! С этим они ничего не могут поделать. Таков закон. Да и посмотреть в глаза дяде очень хочется.
– Ну-ну, не волнуйся. Не забывай, что находишься в джунглях, – немного остудил разгорячившегося парня Виктор. – Ни ты, ни я не сможем доказать злой умысел твоего дяди.
Кив: «Во-во! Правильно рассуждаешь. Вряд ли мы встретим его. Он либо уже далеко, либо его уже закопали. Интриги в верхах ничем другим закончиться не могут. Промежуточных исполнителей всегда убирают, особенно когда те не довели задание до конца».
– Я всё пойму по его глазам, – упрямо пробормотал Нирав.
– И что это тебе даст? Закон! Не забыл? Что ты сделаешь? – криво усмехнулся Виктор. Парень весьма упёртый.
– Не знаю, – покачал головой мальчик. – Но я должен… спросить, чтобы знать наверняка. Не век же я буду сидеть на планете…
Они ещё некоторое время обсуждали отношения между родами метаморфов. Виктору было интересно узнать хотя бы приблизительный расклад сил. Нирав вопросам не удивлялся. Предполагал, что отшельник давно покинул общество. По внешнему виду метаморфа трудно узнать его возраст.