Проект «Миссури» - стр. 18
Тем временем девки на том краю стола о чем-то шушукались. Когда я развернулась по-нормальному, Ленка ухохатывалась и одновременно кашляла, захлебнувшись соком, а Хулита пожала плечами и выдала:
– Ну и дура.
– Вы это про что? – угрожающе спросила я.
– Расслабься, Натаха, – бросила Хулита. – Не про тебя.
– Али-на… с на… шего блока, – Ленка уже вся побагровела и не могла выдавить ни слова, только махнула рукой мне за спину. – Вон!
Я опять извернулась – черт!.. но интересно же. И вправду увидела Альку, которая как раз заходила в Шар… нет, я умираю! – чуть не под ручку с Багалием! Они о чем-то оживленно болтали и смотрелись настоящей парочкой. До тех пор, конечно, пока Андрей не увидел в очереди у стойки свою девку в суперовых сапожках. И подорвался к ней, а Альке досталось только «пока» через плечо. Я думаю!..
– Дура, – повторила Хулита.
– А может, это любовь? – серьезно сказала Ленка и запила соком.
И мы почти минуту ухохатывались все трое. За мокрой стенкой Шара прогрохотал подьемный кран – чистая Годзилла. А потом Ленка дернула меня за рукав: в дверях появился Русланчик.
Я тоже дернула за рукав – Хулиту:
– Позови его. Попроси ту статью… Глена-как-его-там… ну Юльчик!..
Она посмотрела на меня так, будто делает бог знает какое одолжение. Сильно умная; ну да ладно. Я ей потом припомню, а сейчас…
– Цыба! Можно тебя?
Русланчик обернулся – вылитый Брюс Уиллис с Мел Гибсоном, только еще красивее. Солнышко мое! Подошел и вежливо так сказал:
– Приятного аппетита, девочки. Что тебе, Юля?
Хулита глянула на меня и выцедила раздельно, чтобы каждый дурак догадался:
– Хотела спросить, где ты взял статью Гленна Райта.
– Скачал с одного американского ресурса, англоязычного, – Русланчик улыбнулся и поправил очки. – Я бы дал распечатку, но ты ведь испанский учишь.
И уже собирался идти – но не тут-то было. Я развернулась, перекинула ногу на ногу и послала ему самый что ни на есть сексуальный взгляд:
– Садись, у нас одно свободное место… Тут прикольно, – и побарабанила пальцами по стенке Шара; полночи рисовала цветочки на ногтях.
Он замялся:
– Я, девочки… Сейчас куплю себе что-нибудь, и…
– Дипломат оставь, – приказала я.
И он оставил. Куда бы он делся?…
Я нарочно не стала смотреть в его сторону. К Шару прилип желтый лист, принесенный ветром. Если б не дождь, я бы смылась с последней пары. Тем более, что на специализации мы с Русланчиком в разных группах: он в политике, а меня матушка засунула на менеджмент. Еще и приплатила тому козлу из ректората, который следил, чтобы мне на всех экзаменах натягивали трояк. По баллам я бы, конечно, пролетела, но матушка заранее узнала, что баллы в «Миссури» – фигня. Главное было пройти собеседование в конце, а это для меня дело техники. В комиссии-то сидели почти одни мужики.
Русланчик отошел от кассы с подносом в руках и направился к нам; я помахала ему и тут же уткнулась в стенку. Пусть не думает.
Через две секунды он подбежал – но уже почему-то без подноса. Подхватил со стула свой дипломат:
– Девчонки, сорри. Там наша компания, меня позвали… в общем, увидимся. Пока!
И ускакал на другой конец Шара, где, сдвинув два столика, расселись местные пацаны и навороченные, упакованные будь здоров, тоже все до единой столичные девки.
Ленка и Хулита молча хихикали. Ненавижу!