Проект Марена - стр. 39

Кирилл кивнул в знак согласия, и следователь сформулировал свой первый вопрос.

– Скажите, вы с женой часто ссорились?

Тополев задумался о том, что неправильный ответ может ему навредить. Что вообще можно ответить на такой вопрос? Вряд ли есть семьи, где никто не ссорится, но и ссора ссоре рознь. Чего он хочет от него услышать?

– Что Вы имеется ввиду? – поинтересовался он.

Городков, казалось, не ожидал встречного вопроса.

– Ну, как люди ссорятся?

– И как же?

– Кирилл Геннадьевич! Не уводите разговор в дискуссию! – повысил голос следователь, – Просто ответьте на вопрос!

Тополев пожал плечами.

– Я думаю, что все ссорятся.

– А у вас как было? – не сдавался тот.

– Как у всех. Бывало, что ссорились. Но это же обычное дело.

– А по какой причине?

Кирилл задумался, вспоминая, по какой причине они с Полиной могли ругаться. Однако ничего серьезного на ум не приходило.

– Я не помню уже. Возможно, я что-то по дому не делал или она была против моих планов, – предположил он, – только это было до того момента, когда она забыла ребенка из сада забрать.

Городков кивнул.

– Да, Вы рассказывали. А после?

– А после мы молчали.

– Как это?

– Нет, ну, говорили, конечно, когда надо было. Но в основном каждый жил своей жизнью. Жена попросту не рассказывала мне ничего, хотя я понимал, что с ней что-то происходило. Она готовила еду, ухаживала за сыном, убиралась в доме. Но не более того.

Василий Ефимович покашлял и достал сигарету. Затянувшись, он выпустил струю дыма вверх.

– Наверное, это печально, – посочувствовал он.

– Это невыносимо, на самом деле, – поправил Тополев, – жить под одной крышей с чужим человеком.

Городков решил поменять направление разговора.

– А родители жены?

– Что родители?

– С ними вы общались?

Кирилл подумал о теще – общительной и милой женщине, всегда радушно принимавшей их и старавшейся быть в курсе их жизни.

– Отец Полины умер пять лет назад, а мать живет в Твери. Ездили мы к ней нечасто, раз в два месяца примерно. Что именно Вас интересует?

– Ездили ли вы к ней после того случая?

Тополев замотал головой.

– Нет. Не ездили. Я как-то спросил, собирается ли она мать навестить.

Он вспомнил этот разговор, еще больше укрепивший подозрения насчет нее. Полина тогда попросила у него номер телефона собственной матери.

После того, как он рассказал об этом следователю, тот спросил:

– Вам показалось это странным?

– А Вам не кажется? Это ведь ее мать!

Городков помолчал.

– Ну, ладно. И что дальше?

– Через пару дней теща мне позвонила. Искала дочь, интересовалась, все ли с ней в порядке.

– И что тут необычного? – поинтересовался Василий Ефимович.

– Получается, она матери даже не позвонила. Это точно не похоже на Полину. Они, бывало, по часу могли болтать.

В дверь постучали.

– Войдите! – громко сказал Городков, и в кабинет вошел носатый мужчина средних лет в коротком пальто и прилизанными волосами.

– Я адвокат Тополева. Хвалынский Петр Семенович, – представился он, – нам нужно поговорить с подзащитным.

«Натянув» на мгновение улыбку на губы, Городков положил дело в сейф и вышел из кабинета.

****

Когда-то здесь стояла дешевая «кафешка» да теплый туалет для проезжающих. Потом участок выкупили, облагородили и отстроили целый комплекс придорожного сервиса с небольшим мотелем, зоной отдыха и рестораном.

Здесь любили собираться те, кто вел не совсем законные дела, скрываясь от посторонних глаз в пятидесяти километрах от города. Удобство заключалось в том, что была возможность снять в аренду отдельно стоящий домик со своим въездом на огороженную территорию. Поговаривали, что владелец этого местечка и сам из бывших «мафиози», а сейчас жил где-то за границей.