Проект «Ковчег», Воздушные рабочие войны. Часть 1 - стр. 26

– Отец, – лицо девушки дрогнуло.

– Вы что-нибудь знаете о нем?

– Нет. С июня 41-го. Как расстались в Белостоке.

Сталин замолчал, а потом тяжело посмотрел на Иду:

– В ноябре Ваш отец был казнен немцами, как руководитель советского подполья в Белостокском районе, – Сталин тронул девушку за плечо, – Прими мои соболезнования. Он был настоящий большевик!

Ида побледнела и качнулась, но быстро взяла себя в руки.

– Спасибо, что сообщили, товарищ Сталин.

– Странно, что вы об этом не знали.

– Мы уехали в эвакуацию, в Тамбов. Наверное, не нашли.

– Наверное.

– Служу Советскому Союзу, – она развернулась и пошла в строй. Кроме белого, как мел лица ничто не выдавало в ней, какую страшную весть она только что узнала от Сталина. А ведь чувствовала! Еще тогда, в Белостоке, когда садилась в машину чувствовала, что отца больше не увидит. Что ж, у нее появился еще один повод для мести! Вдруг по душе пронесся теплый лучик – девушка поймала на себе обеспокоенный взгляд Исы Харуева.

– Курсанта Волкову Елену Владимировну.

Ленка шагала к Сталину, как в бой, сверкая глазами и печатая шаг. Все о чем она мечтала, сейчас исполняется. Она в армии и ей сейчас будут вручать самый настоящий орден! Как у отца!

– А ты выросла. Настоящая красавица стала, – улыбнулся ей Сталин, показывая, что запомнил дочку своего бывшего телохранителя, – Отец будет тобой гордиться.

– Спасибо, товарищ Сталин, – смутилась девушка. – Служу Советскому Союзу! Ленка вернулась в строй. На душе было светло и радостно. А как удивится папа, увидев у нее на груди орден Красного Знамени! С лица девушки не сходила улыбка. В своем счастье она не замечала, как кусает губы стоящая рядом Ида, как морщится, переступая отбитыми ногами Настя. Наконец дошла очередь и до Медка.

– Курсанта Федоренко Анастасию Владимировну.

Настя шла, красная от своей беспомощности, переваливаясь на больных ногах. Ей было жутко стыдно, что она не может так же лихо, чеканя шаг, как другие, подойти к товарищу Сталину и вскинуть в воинском приветствии руку к шапке. А от взгляда Иосифа Виссарионовича у нее и вовсе сердце ушло в пятки.

– Так вот ты какая, Медок, – рассмеялся Сталин, – одним криком своим немцев разогнала, а тут робеешь. Выше нос, курсант! – Настя еще больше смутилась, глядя испуганными, широко открытыми голубыми глазищами на Верховного Главнокомандующего. С перепугу она попыталась взять коробочку с орденом загипсованной рукой, опомнившись, ойкнула, поменяла руку и буквально выхватила у Сталина из рук орден, чем вызвала уже откровенный хохот Сталина и окружающих его командиров, включая Берию и Мехлиса. – Вот это правильно! Это по-нашему!

– Простите, товарищ Сталин, – робко пропищала Настя, – я нечаянно.

– Ничего, – перестал смеяться Верховный, – экая ты маленькая. Страшно было в бою?

Медок сначала закивала головой, а потом отрицательно мотнула:

– Страшно сначала. Очень. А потом, когда работаешь не страшно.

– Значит, работаешь, – повторил за ней Сталин, с удивлением глядя на эту красивую, миниатюрную бывшую школьницу, которая о бое говорит, как об обычной работе и при этом жутко боится и стесняется награждения. – Спасибо тебе, дочка, – неожиданно даже для самого себя вдруг сказал Сталин, – спасибо за работу.

– Не за что, товарищ Сталин. Служу Советскому Союзу! – спохватилась Настя. Развернувшись, пошла в строй. А ноги-то не так уж и болят. Прошли. Наверное, от волнения.