Продолжай мне писать из Парижа - стр. 9
– Bonjour!4 – воскликнула она с явным нефранцузским акцентом.
– Bonjour, – я поприветствовала её с не менее ужасным акцентом, даже не пытаясь красиво выговорить букву «р».
– Puis-je recommender quelque chose à vous?5 – она продолжала говорить по-французски, а я продолжала ничего не понимать, растерянно перебирая в руках вешалки.
– No, no! Thanks,6 – я пыталась быть дружелюбной и уверенной в себе.
У каждого есть страхи. Кто-то боится высоты, кто-то – воды, насекомых или, например, темноты. Я же боюсь неловких ситуаций из-за неумения объясняться на иностранных языках и навязчивых продавцов консультантов. Напомню, что сегодня очередной день, когда Мир решил, что он не на моей стороне, так что две мои фобии встретились в одном месте – навязчивый продавец-консультант, говорящий исключительно на французском языке. А ещё я жутко боюсь опозориться на первом свидании с мужчиной, от которого я без ума. И, пожалуй, это намного страшнее, чем неловкие паузы и мой корявый английский.
Надо признать, что наряды в этом магазине и правда были безупречны. Каждое платье, вешалка с которым попадала мне в руки, обладало каким-то французским шармом. Простой крой, дорогая ткань, аккуратные швы и никакой вычурности. Мне хотелось померить каждое, ощутив себя француженкой – нежной, утончённой, женственной.
Каково было моё удивление, когда, стоя в примерочной, я вдруг обнаружила, что далеко не все платья мне подходят. Одни были какими-то бесформенными, превращая меня в «бабу на самоваре», а в другие я не влезала вовсе. Кажется, истинные француженки не едят круассаны, раз им удаётся влезть в такие миниатюрные платья.
И вот я кручусь перед зеркалом в очередном наряде. На мне чёрное плиссированное платье из лёгкой полупрозрачной ткани и абсолютно дурацкий бант на шее, сделанный из того же материала. Вообще он был больше похож на пояс, но продавщица уверенно обмотала этот кусок ткани вокруг моей шеи, как шарф, и завязала бант, который бесформенно лежал на груди.
«Странно, нелепо и больше подойдёт на похороны… На похороны моей личной жизни», – думала я, пытаясь перевязать бант, чтобы он не выглядел также изнеможённо, как я после бессонной ночи. Ничего не получалось.
Мне сложно было оценить шедевральность наряда, ведь я мало понимала в модных тенденциях. Тем более французских. Обычно за красоту отвечала Камилла, а я – за удобство. Единственное, что могло заставить меня выйти из дома в чём-то неудобном, но жутко стильном, – это, например, свидание с Марком. Однако даже в таком случае я часто советовалась с подругой, а сейчас её заменила какая-то странная продавщица, целью которой было продать мне хоть что-нибудь. Во всяком случае она реагировала слишком восторженно даже на те платья, которые на мне на застёгивались. Поверьте, совсем не обязательно знать французский в совершенстве, чтобы понять, что фраза «О-ля-ля», сказанная под звуки одиночных аплодисментов, означает одобрение. Так происходило каждый раз, когда я открывала шторку в примерочной. Не поймите меня неправильно, эти платья действительно были прекрасными! Просто почему-то они абсолютно мне не подходили.
Неожиданно дверь в магазин открылась, и продавщица побежала встречать новых посетителей. Думаю, она отчаялась вместе со мной.