Проданная под венец - стр. 19
Я хочу спросить, что случилось, но краем глаза замечаю стучащийся в окно магический вестник. Одна из работниц магазина открывает створку.
Конверт, перевязанный самой дешевой лентой, влетает внутрь, задев углом челку девушки и падает мне в руки.
- Это от брата, - радостно решаю я, - только он в нашей семье достаточно сильный маг, чтобы отправлять вестников.
Алек… он все-таки вспомнил, как дружны мы были в детстве. Я думала, что никто из родных не станет писать мне писем, кроме мамочки, но она точно не решилась бы обременять брата, а воспользовалась бы чужими услугами. Значит, Алек сам решил отправить мне письмо.
Улыбка против воли расцветает на лице, а дурное предчувствие я старательно гоню от себя подальше.
Я быстро развязываю ленту и открываю конверт, разворачивая перед собой бумагу.
«Из-за тебя, паскуда, мама заболела! Мы даем три дня, чтобы ты вытрясла из Даркаса такую же сумму, как он дал за тебя, иначе мы с отцом приедем, чтобы забрать тебя обратно домой и тогда можешь даже не скулить, чтобы я тебя миловал!»
11. Глава 11
Я задерживаю дыхание, побелевшими пальцами сжимая вестника.
Первая строка письма Алека будто снова бьет меня по щеке, я почти вижу перед собой лицо брата, искаженное гневом.
Когда брат стал таким? Кажется, с тех пор, как отец стал брать одного Алека на обсев полей и охоту, а нас с сестрой – нет. С того самого времени он начал черстветь и относиться к нам с Меликой, как все мужчины относятся к женщинам.
Сердце заходится в быстром темпе, я не могу поверить – мама заболела! Неужто ее сразила та самая хворь, которую из далеких краев привезли купцы на пристань в Глодоре? Если зараза добралась до нашего дома, то мама умрет…
- Что там у вас, Лайла? – спрашивает Даркас, отставив в сторону коробку с туфельками.
- Алек пишет, говорит… говорит, мама больна, - отвечаю я, прижимая записку к груди.
- Могу я взглянуть?
- Не стоит, - выдыхаю я и быстро поднимаюсь, поправляя юбку платья, - мне нужно в уборную.
Одна из девушек показывает мне нужную дверь, и я закрываюсь изнутри, опираюсь на умывальник двумя руками, босые ступни холодит гладкий пол, немного меня отрезвляя.
Оставшись одна, я больше не могу сдержать слезы, и они градом катятся по щекам.
Наклонив голову, смотрю на свои руки, потому что не могу смотреть в зеркало. С детства это было одно из наказаний отца – когда я что-то делала не так, то должна была смотреть на свое отражение и раз за разом вслух повторять, в чем я виновата.
Я и сейчас чувствую свою вину, потому что понимаю – я не такая искусная лгунья, чтобы тянуть из Даркаса деньги, он раскусит меня с первых слов.
Я открываю мусорку и выбрасываю письмо туда.
В дверь слышится стук.
- Лайла, все хорошо? – звучит голос мужа.
Я быстро вытираю лицо рукавом, смотрюсь в зеркало, отмечая, что следов от слез не видно. Поправляю платье и тянусь к ручке, чтобы открыть дверь.
На пороге стоит Даркас, закрывая своим телом весь дверной проем, я замечаю, что его тело отбрасывает большую тень, из-за которой света в помещении становится меньше и кажется, что на улице внезапно наступила ночь.
Его проницательный взгляд обводит мои руки и переходит на лицо. Губы Даркаса чуть сильнее поджимаются, он прищуривается.
Муж взмахивает рукой перед собой, и я чувствую дуновение ветра и сразу понимаю, что это магия, слышу лязг крышки мусорной корзины. Через секунду вестник появляется в руке Даркаса и для этого ему даже не приходится сдвинуться с места.