Пробуждение в «Эмпти Фридж». Сборник рассказов - стр. 11
– Не лучшая новость, когда выходишь из комы, но считаю, ты должен знать, – у дверей появляется Генри с газетой в руках. Весь его вид говорит о том, что он мой лечащий врач, хоть это и не так, – твою Ворону поймали на границе с ложным выводом.
Откуда он знает прозвище мошенницы, о которой я никому не рассказывал? Такое возможно только во сне, так что вывод напрашивается сам. Но стоит мне развернуть черно-серый сверток, как моя уверенность рассеивается – «Грэйс Кроу и Белокурая Смерть, или как одним камнем убить двух птиц». Кроу это ее фамилия. Создается впечатление, что заглавие придумывал сам Генри, в перерывах между эфиром и мескалином.
– «Череп» или «Закат»? – Спрашиваю, лихорадочно листая газету в поисках фотографии.
– Ты о чем? – Он смотрит на меня, как будто я тронулся умом. Или вернее, как будто узнал об этом.
– С какой картиной ее поймали?
– «Смерть Дакоты». Кажется, так называется. – Говорит, и я замираю на последней странице, видя то, что в глубине души рассчитывал увидеть: меж колонок мелкого шрифта красуется черно-серый «кабинет доктора Фрейда», посреди которого стоит скелет с пышными белокурыми волосами. В памяти всплывает оригинал в полном буйстве красок, куда мне не так давно посчастливилось погрузиться с головой.
– Черт бы меня побрал. – Бросаю газету на столик, осознавая горькую истину насчет своей карьеры – лицензии я лишился. Но гораздо больше донимает то, насколько далеко зашла моя шизофрения. – Давно я в коме?
– Почти месяц. – Отвечает и смотрит на часы, будто засекал секундомер с того самого момента, как я провалился в небытие. Замечаю, как на сером циферблате блеснули «парижские гвозди», но не верю больше ни в какие зацепки – только контекст может дать ответ, сплю ли я. И в данный момент контекст так себе, что говорит в пользу реальности.
– Я говорил, что у меня проблемы с психикой? – По реакции Генри понимаю, что мой вопрос сбил его с толку, и ответ становится очевиден.
– Да. – Он заглядывает в коридор, словно хочет убедиться, что нас никто не слышит. –Кстати, ты ходил к психотерапевту, про которого я тебе говорил?
– Дакота Браун?
На лицо Генри наползает удивление.
– О, похоже, все действительно плохо. – Он садится на стул и наливает стакан воды, чтобы запить таблетку от мигрени. – Я давал тебе номер Криса Хантера.
– И ты думаешь, психотерапевт мне поможет?
– Психотерапевт – нет. А вот Крис вполне.
Я беру со столика телефон и начинаю листать список контактов. «Крис Хантер» среди последних вызовов мелькает чаще, чем «Серая Ворона», и меня это уже не удивляет. А еще… есть пропущенные от Мэри.
– Ты не знаешь, Мэри не появлялась?
Генри озадаченно смотрит на меня, будто я спрашиваю самоочевидные вещи. Похоже, он до сих пор не в курсе, что мы с ней расстались. В следующий момент признаюсь:
– Мы сильно повздорили.
– Скажем так, я с ней не пересекался.
Вот она, обыденная реальность: у меня нет ни жены, которую я потерял из-за работы, ни работы, из-за которой я потерял жену. «Белое на белом». Холст, масло. Наконец-то можно начать жизнь с чистого листа, в полной уверенности, что это не сон.
Хорошее тоже есть: за всю неделю с тех пор, как я очнулся, не произошло ни одного ложного пробуждения. Похоже, авария пошла на пользу, если конечно это действительно была авария. Возвращаюсь домой и начинаю планировать, чем буду заниматься дальше. Но сперва решаю наведаться к психотерапевту, несмотря на то, что чувствую себя целиком выздоровевшим.