Пробуждение - стр. 8
Правда у Айрис возникала мысль, что может, стоит прижать мотоциклиста к стенке и вызнать, чего он таскается за ребёнком. Но это означало выдать себя, и показать, что она его видит. И где-то внутри себя, всё тем же шестым чувством, невесть откуда появившимся, девушка понимала, что делать этого не стоит.
В итоге она дождалась Настю, и они отправились намеченным путём, через пожарный выход. Прогулка по городу оказалась приятной. Погода в этот день была тёплая и солнечная. Девочка весело щебетала всю дорогу, как-то уж больно спокойно воспринимая происходящее. Айрис казалось, что Настя ничуть не удивлена, хотя конечно может это была такая защитная реакция.
Настенька вела себя скромно, в магазине ничего не просила, ела всё что дают. Может потому, что стеснялась, а может просто такая сама по себе была.
Вечером у Айрис собрались друзья, которые любили песни под гитару и общение в дружеской обстановке на философские темы. Настя во все глаза смотрела на гостей и внимательно слушала песни, девочке очень нравилось в этом необычном новом доме.
Когда гости разошлись, было уже поздно. Настя, которую отправили спать часом раньше, лежала в кровати, прислушиваясь к приглушённым разговорам за дверью. Выпроводив гостей Айрис, пришла в спальню. Стараясь не шуметь, она начала раздеваться при свете ночника, и тут девочка подала голос:
– Айрис, а откуда ты знаешь эльфийский язык?
Девушка ошарашенно уставилась в темноту, в направлении голоса девочки.
– А ты чего не спишь? – вопросом на вопрос ответила она.
– Тебя ждала, одной страшно, – ответила Настя, и повторила свой вопрос.
Присев на кровать Айрис задумалась. Она иногда пела песни, на незнакомом языке, просто так получалось. Слова появлялись сами, из ниоткуда, укладывались в мелодию и звучали вместе с музыкой. От девушки требовалось побыть голосом, явив миру незнакомые, но такие завораживающие звуки.
– Настенька, это не эльфийский язык, это просто набор звуков, которые я пою голосом. Они складываются в замысловатые и не знакомые слова, получаются вот такие песни, – спокойно и дружелюбно объясняла она девочке.
– То есть ты не знаешь, что поёшь по-эльфийски? – настаивала на своём девочка.
Айрис устало вздохнула и ласково сказала:
– Фантазёрка ты у меня, сказок насмотрелась.
Девочка отрицательно замотала в темноте головой и сказала:
– Я знаю язык эльфов и могу тебе перевести, о чём ты пела песню.
Тут уже Айрис открыла рот от удивления и нашарив рукой настольную лампу на тумбочке, включила её.
– Ты считаешь, что моя песня переводима?
Девочка радостно кивнула, потом на минуту задумалась и начала рассказывать содержание песни, которую вечером слышала от Айрис.
– Ты пела о доме, в котором жила с бабушкой. Твои родители погибли, когда ты была совсем малышкой и теперь иногда грустишь. Сейчас бывает грустно от того, что и бабушка покинула тебя. А тебе так хочется, что бы рядом был кто-то родной и близкий, – Настя закончила своё незамысловатое повествование и грустно посмотрела на Айрис. – А ты, правда, осталась маленькой без папы и мамы?
Девушка кивнула и присела на кровать к Насте. Ей было удивительно, что девочка так точно передала историю её детства, хотя ей ничего не рассказывали. Это казалось сказкой, что её пение можно принять за какую-то эльфийскую песню. Очень давно, когда Айрис только училась играть на гитаре, ей сначала снились эти песни, и она начала их петь наяву, с детства считая этот язык своим собственным. Сначала она пела только бабушке, но, уже повзрослев, и в кругу друзей, и была поражена реакцией своих слушателей. Они называли это волшебством, что её необычные песни будоражили в них, что-то глубокое и очень нежное. Некоторые плакали под её песни, хотя конечно не понимали ни слова. И теперь это было визитной карточкой Айрис в кругу её благодарных слушателей.