Пробуждение Цикады - стр. 19
Первое, что увидел – отблеск солнца в глубине синего камня, украшающего лоб склонившейся женщины. Инкуб вздрогнул и попытался привстать. Тело не слушалось, словно пришпиленное к кровати сотнями раскаленных лезвий.
Но Тайкан привык к дисциплине. Рывком скатился на пол и замер у ног вскрикнувшей Наири.
– Сумасшедший! Тебе нельзя двигаться!
Тайкан склонил голову еще ниже, не смея поднять взгляд. Анну же этот порыв разозлил. Она смотрела, как кровавые пятна проступают на белых повязках, и гадала, сколько швов разошлось, и как долго придется повторно лечить затянувшиеся было раны.
– Прекрати немедленно!
Тайкан отшатнулся, когда Наири ухватила его за плечо, пытаясь вернуть в кровать. И снова замер, уткнувшись лбом в пол. Так комната не кружилась перед глазами, и желудок не сводило спазмом.
– Ну, и что мне с тобой делать?
Анна еще раз попыталась заставить упрямца лечь, но он ловко ушел от прикосновения.
– Словно я прокаженная… Кто-нибудь, помогите!
В комнату ворвались слуги. Не раздумывая, подхватили Тайкана под руки и просто перенесли обратно на кровать. Анна склонилась над ним, убирая со лба черные пряди волос.
– Как самочувствие? Голова кружится?
– Все хорошо, Наири.
– Я вижу.
В этот раз Анна была начеку, с силой прижав возмущенного постельным режимом инкуба.
– И что тебе спокойно не лежится? А ну, замри!
К её удивлению, он послушался. Застыл, словно в детской игре, и даже взгляд остекленел.
– Эй, дышать-то не забывай. Ох, и что мне с тобой делать, с таким старательным?
– Госпожа, позвольте, я его осмотрю!
В дверь бочком протиснулся целитель.
– Прошу прощения, но в вашем присутствии он не позволит себя раздеть – это неэтично.
– Какой нежный! Как горшок за ним выносить, так ничего страшного, а как до медосмотра… Хорошо-хорошо, действуйте.
Тайкан "ожил", только когда услышал, как за Наири закрылась дверь.
– Почему я здесь?
Целитель пожал плечами, снимая бинты:
– Воля госпожи. Зачем-то ты ей понадобился. Если честно, мы тут все от радости плясать готовы, что она хоть чем-то заинтересовалась. Обычно Наири только грустит или к саритам сбегает.
– К саритам?
При мысли о враге Тайкан умудрился побледнеть еще больше.
– Тише ты, а то в обморок рухнешь, Наири опять переживать будет. Она за тобой, как за собственным ребенком ухаживала: мыла, лечила, перевязывала. Даже горшок выносила. Так что постарайся поскорее поправиться.
– К… конечно.
Мир инкуба рушился. Он успел попрощаться с жизнью, но его вернули, и сама Дарующая Жизнь заботилась о нем. И почему-то это пугало больше, чем тот столб в пустыне.
Тайкан подчинялся уверенным рукам целителя. Без жалоб перенес перевязку, стерпел осмотр.
– Ты поправляешься. Если не рассердишь Наири, скоро будешь совсем здоров. Вот только шрамы останутся. Особенно меня беспокоит тот, что на лице. А ведь ты был красавчиком, бывший капитан Тайкан!
«Бывший». Слово обожгло сильнее жесткого кнута, каким в Академии вправляли нерадивым курсантам мозги. Но возразить было нечего, и инкуб закрыл глаза, прислушиваясь к шагам целителя да к позвякиванию инструментов, которые тот складывал в глубокий таз.
– Очнулся?
Знакомый голос заставил подскочить. Тайкан, снова забыв про боль, в струнку вытянулся перед вошедшим Эйром. Капитан жестом велел целителю выйти и повернулся к раненому: