Про настоящего колдуна - стр. 3
– Уж не меня ли ты искала?
На той самой визитке было написано, что он – колдун.
Мама продолжала выглядеть невозмутимой. И с вызовом добавила:
– Как ты догадался, что мы тут застряли?
– Я же колдун, а потому должен и это знать. – Ответил Харса.
И засмеялся, но как-то по-доброму, как будто мы сто лет были с ним знакомы.
Мы снова сели все в машину и отправились в путь. Оказалось, что Артур пропустил один из поворотов и на развилке свернул совсем не туда. Харса показал нам дорогу к своему дому.
Он стоял на самой окраине какого-то хутора, где, кроме этой хаты, никаких строений больше не было.
Встречать нас вышла женщина, как потом выяснилось, супруга Харсы. Блондинка, обычная, блеклая, не толстая, в домашней одежде, в платке, повязанном криво на голове.
Она нас поприветствовала и чуть не поклонилась в пояс, представившись обычным именем и коротко – Галя.
– Вынужден был клиентов сам привезти. – Объяснил свое отсутствие жене колдун.
– Проходте, гости дорогие. – Скороговоркой произнесла женщина в платке и в каком-то слишком простом платье.
За ней на крыльцо высыпала гурьба детей. Старший подросток, следом чуть помладше девочка, и совсем какие-то малыши. Человек пять точно. Один малыш заплакал в комнате, и девочка ринулась, видимо, его укачивать.
Меня поразило то, что колдун был семейным. Я представляла людей, использующих магию, одиночками. И второе – все дети его были рыжими. Огненными.
– Все в меня. – Произнес почему-то наш новый знакомый, когда повел нас в дом.
Потом остановился и добавил:
– Заходи пока ты с дочерью. А мужчина пусть подождет на улице.
Артур был разочарован, поскольку выглядел любопытным. И даже пытался построить диалог с Харсой.
Он признавался, что тоже хочет пообщаться с колдуном. А тут такой облом.
Мы с мамой прошли в очень низкую избушку незнакомца. И меня поразила бедность, в котором жило это семейство и убогость этой обстановки.
Недоразумение
Галя тут же последовала за нами, показывая ту комнату, в которой принимал посетителей ее муж. Она была крохотной, заваленной хламом. Где-то в углу стояло его кресло. Напротив – старая тахта, какого-то жуткого вида. Харса предложил нам с мамой на нее сесть.
Мама, очень плотная женщина средних лет, бухнулась туда с размаху, да так грузно, что доски разлетелись в разные стороны. И тут же выругалась:
– Ты хоть бы в порядок привел то место, где людей принимаешь. Этот диван нужно вынести на помойку.
Колдун смотрел на маму с интересом. В комнату, в которой не было двери, заглядывала через висящую в качестве занавески тряпку, Галя и возмутилась:
– Поаккуратнее нужно быть, женщина. Вы мне детей распугали.
Снова заорал младенец. Я с трудом могла представить, что в этой тесноте, среди детей этот мужчина что-то там ворожит и снимает порчи.
И все еще стояла, не зная, куда пристроиться. А когда мама рухнула вместе с доской от тахты на пол, кинулась ее поднимать.
Харса смотрел на маму с любопытством. Видно было, что ему нравилась ее прямолинейность.
Еще раз я посмотрела в эти глаза, совершенно не понимая какого они цвета, карего или темно-серого, но вокруг зрачков искрились золотистые вкрапления. Уже рассвело, и в комнату падал свет.
Кричали петухи и мычали коровы. Неужели у них еще хозяйство, подумала я? Словно подтвердив мои мысли, замученная Галя рванула кормить скотину и одновременно давать ценные указания детям.