Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #1 - стр. 7

– Уже все следственные действия, чтоль, выполнили? – ехидно спросила она. Предыдущие эмоции уже переработаны, потому старушке хотелось новых.

Вместо Иванова ответил призрак.

– Конечно, не вечно же нам тут писать. Сейчас голову отвезём, и всё, пойдём отдыхать.

– Какую голову? – не поняла женщина.

– Вот эту, – Антон неожиданно превратился в невысокую худую женщину, которая на пластиковом, старом подносе держала свою голову. Точно такую, как лежала в пакете.

Старуха истошно завизжала, выпучив глаза. Голова на подносе, между тем, раскрыла глаза и громко прошепелявила:

– Съем! Съем! Съем!

После такого зрелища, пробравшего даже Сергея, Антонина Руслановна опрометью бросилась к себе в дом, нервно крестясь. Антон снова стал Антоном.

– Не люблю таких бабок. Явная склочница и вечная жалобщица. Наверняка по профкомам с кляузами бегает. Урок ей будет.

– Это как ты так? – не отойдя ещё от зрелища, спросил полицейский.

– Превращение? Да проще простого. Я же здесь, на Земле, призрак. Вот и меняю форму как хочу. Это с материалкой плохо – как воплотился, так таймер два часа и отсчитывает. А там сколько я в осязаемости пробыл – никому не интересно – норматив! Чтоб его…

Вышли со двора, повернули вправо.

– Там, – уверенно сказал покойный милиционер, ткнув пальцем вперёд. Километра два, не больше. Пакость эту из башки вышвырнем, и поедешь себе куда нужно. По-другому никак, сам видел.

Антон шёл быстро, постоянно срываясь на бег. Нервно оборачивался, хмурился, постоянно подгонял Сергея.

– Давай! Давай! У меня время скоро закончится! А вдруг не успеем?

Минут через пять он неожиданно рухнул прямо на ноябрьский мокрый асфальт, зажав ладонями уши и извиваясь.

– Ты чего? – всполошился полицейский.

– Рот… Заткни ей рот… – прошипел извивающийся в приступе неконтролируемой боли призрак. – Быстро…

Иванов открыл пакет и посмотрел внутрь. Голова ожила, грозно вращая чёрными глазами и издавая еле уловимое шипение. Ничего не понял, он послушно достал из кармана платок и, стараясь не касаться мёртвой плоти, засунул тряпку покойнице в рот.

Призрак перестал корчиться и тяжело, совершенно не обращая внимания на промокшую, грязную одежду, поднялся.

– Плохо дело. Он на помощь призвал, просто ты его вопли не слышишь. Поверь, покруче пароходной сирены было. Это там его проклятие и наркота держали. Сейчас начнётся… Побежали!

Оба парня бросились вперёд, не чувствуя под собой ног, однако хватило их метров на триста.

– Курить надо бросать, – тяжело дыша, прокашлял Серёга. – Я сейчас лёгкие выплюну.

– Давай! Давай! – торопил Антон. – Иначе каюк нам. Сейчас его дружки сюда стягиваются, носителей ловят. Тогда не отобьёмся!

В этот момент проезжавшая мимо ГАЗель неожиданно потеряла управление и, набирая скорость, понеслась прямо на них. Каким-то чудом удалось отпрыгнуть и мимо полицейского промелькнули испуганно-удивлённые глаза водителя. Машина врезалась в забор.

– Бегом! Они технику контролировать умеют!

Иванов побежал за призраком. Хорошо ему, не устаёт.

– А чего же ты раньше мне об этом не сказал?!

– А ты бы тогда согласился?! Я – нет. Сложно убедить человека сознательно идти на то, что его будут убивать и бить всем, что ни попадя…

– К-козёл ты! – на бегу, разрывая сбивающимся дыханием буквы, выдохнул полицейский.

– Можешь мне потом рожу набить, если захочешь. Обещаю материальным остаться! Только сейчас, пожалуйста, наддай, браток! Километр остался!