Про Иону (сборник) - стр. 24

– Родненькие мои, дождался! А я ж уже уходить хотел! Пойду, думаю, к Леньке, а с утречка сюда. Мишенька! Какой большой! Майечка! Какая ты красавица! Ну, давайте обнимемся!

Я, чтобы даром не перечить, обняла Фиму. Понюхала. Трезвый. Миша обниматься не стал, зацепился за мою руку и тянет к нашей двери.

– Фимочка, как хорошо, что ты приехал, – говорю, – сейчас мой муж Мирослав Антонович подойдет, познакомитесь. А Мишеньке спать сильно пора. – И в глаза Фиме пристально смотрю, не меняя направления ни на секунду.

Он сделал мне успокаивающий жест, мол, относится с пониманием.

Я познакомила Фиму с Мирославом. Получилось, правда, официально. И хорошо.

Сели ужинать. Фима смотрел на Мишеньку и рассеянно отвечал на наши с Мирославом вежливые расспросы. Погладил Мишеньку по голове. Мишенька чуть не закашлялся чаем. Я резко отбросила руку Фимы, но с улыбкой.

С улыбкой.

Спросил, чем мальчик увлекается. Я ответила, что подает большие надежды в шашках. Фима обрадовался.

– Ой, шашкес! Шашкес – большая вещь! Ими многие пренебрегают, думают, только в Чапаева можно ими щелкать. А мальчик сообразил! Умничка!

Мишенька кинул на меня взгляд и уткнулся в свою чашечку. У него была специальная, веселенькая, детская.

Когда Мишу быстро отправили спать, Фима поделился новостями из Остра. Все здоровы, передали гостинцы – варенье, домашнюю тушенку, сушеную малину. Выставил это из своего чемоданчика прямо на белую скатерть.

Стал прощаться:

– Я сейчас к Лене Яшковцу, это друг мой, с фронта, – объяснил в сторону Ярослава, – переночую, сто лет с ним не виделись. А к восьми часам в жилконтору, в милицию. Выписываться. У меня и открепительный талон, и все формы, какие надо. Не волнуйтесь. Спасибо за компанию.

И тут же без перерыва:

– У меня тут в чемодане, чтобы не удивлялась, госзаймы. Я часто на всю зарплату покупал, пока один был. Это вам с Мишенькой, на будущее.

И вытащил пакет, завернутый в газету. Газета развинтилась – и весь стол усыпался облигациями.

Мирослав сгреб их и серьезно запихнул опять в чемоданчик. Щелкнул замочками.

Положил руки на плечи Фимы и говорит:

– Спасибо вам, дорогой Ефим Наумович. Но мы ни в чем не нуждаемся. Правда, Майечка? А вам в дальнейшем пригодится на устройство.

Я согласно кивнула. Хоть ожидала возражений с Фиминой стороны.

Но Фима развеселился:

– Конечно, я вижу, что вам не надо. Хотел подарок преподнести. Думал-думал и придумал. Не обижайтесь.

Я вызвалась проводить Фиму до конца двора.

В голове стучало – сейчас он пойдет к Ленечке, а Ленечки нету на свете. Такой удар! Бросится к соседям – те еще неизвестно что наплетут. А у него такое состояние – без равновесия. Может снести в любую сторону.

– Знаешь, Фимочка, я тебе не говорила, а есть хорошая новость. Даже радостная. Леня женился. И отправился с женой по вербовке куда-то на Север.

– Как? А я ж не знал. Вот Ленька! Меня мутузил за женщин. И давно?

– Как ты уехал, я к нему заходила проведать, передать твою записку. А у него как раз та женщина находилась. Они мне признались, что собираются. Только ждали, когда ты устроишь свою жизнь. Ты себе место нашел, они и поехали.

– Вот, значит, всех я задерживал. И тебя. И Леньку. Ты меня прощаешь, Майечка?

– Что за вопрос, Фимочка, прощаю сто раз.

Получилось достоверно, так как выхода у меня не было.