Призвание – миньон! - стр. 9
Спрашивается, зачем я в уточнения пустилась, куда шел, зачем шел, будто мне есть до этого хоть какое-то дело? Если честно, я тянула время, ожидая, что фата вернется в комнату и опять очарует милого юношу. Деревенские поговаривали, что Илоретта на всех мужчин подобным образом воздействует, что стоит ей только взглянуть в его сторону своими алыми глазами, тот на все готов, лишь бы рядом быть.
Станислас все мялся у двери, не решаясь на побег. И тут меня посетила еще одна мысль:
– Позвольте узнать ваш титул, милорд.
– Виконт Доре, – ответил менестрель. – Сын и наследник графа Доре, который…
Наследник! Догадайтесь, кого обвинит достойный родитель иноземного менестреля, когда весть о его отбытии на Авалон достигнет Доремара? Точно не фату, а владетеля, на чьих землях она проживает.
– Ступайте, – велела я Станисласу. – Не сходите с тропы, вы окажетесь в деревне меньше чем за час.
– Но…
Я вскочила с кресла и решительно выставила наследника за дверь.
– Неужели вы желаете провести двадцать лет вдали от родни и друзей? Вы вернетесь в совсем другой мир. Доремаром будут владеть ваши дальние родственники, ибо линия наследования прервется на вас!
Захотелось отвесить нерешительному виконту оплеуху, с Пьером это неплохо помогало, но я решила не усердствовать. Деревенская девка, раздающая указания аристократу, – это уже за гранью добра и зла, удивительно, что я сама еще зуботычину не получила.
Наконец он решился, забросил за спину инструмент и побрел по тропинке.
– Передай великолепной Илоретте, – обернулся он через плечо, – что я сочиню в ее честь самую нежную балладу.
– Всенепременно.
– И что только долг крови, долг дворянина заставил меня покинуть ее.
Я кивала и кланялась.
– Как тебя зовут, милая девушка?
– Мари Сюзетт, – представилась я сразу двумя своими подругами и захлопнула дверь.
Балладу он, к слову, сочинил. Тягучую и полную аллюзий, о любви к волшебной деве озера юного пастушка, который расстается с невестой Мари Сюзетт ради того, чтобы вечность провести с возлюбленной. Песне этой долгие годы обожали внимать нежные девы всех пяти королевств.
Следующие несколько часов я провела в одиночестве и в борьбе с голодом. Фейские яства манили и вызывали слюноотделение.
Из-за драпировки появилась Илоретта, у нее был вид человека после долгого трудового дня.
– Получилось? – вскочила я с кресла.
– Неужели ты, дщерь моя, сомневалась в этом? – Фата хихикнула, затем посерьезнела, заметив отсутствие менестреля. – Где крошка Станислас?
– Надеюсь, по дороге в… Ну куда он там шел, пока вы не заманили его в свои сети.
– Ты его отпустила?! – вскрикнула фея и прижала к груди слегка покрытые копотью руки.
– А должна была сторожить?
– Ты бестия!
– А вы чуть было не совершили ошибку, матушка! Ошибку, которая стоила бы нам всем если не жизни, то спокойствия точно!
– Поясни! – Илоретта величественно опустилась в кресло, освобожденное мной.
– Крошка Станислас – наследник графа Доре, владетеля Доремара.
Единственное, по моему мнению, преимущество долгой жизни, это то, что с возрастом нас настигает мудрость, ну или житейский опыт, вполне за нее сходящий. Фата соображала очень быстро. По крайней мере, через пять минут она перестала искрить негодованием и процедила:
– Прости, я не знала.
– Мы вовремя это обнаружили, – матушка, настоящая, а не давшая имя, прекрасно научила меня распределять ответственность за принятые решения, – и отпустили виконта с миром.