Призраки прошлого - стр. 39

– Я даже не помню таких подробностей, – капитан посмотрел на него с нескрываемым уважением.

Сергей важно кивнул. Не станешь же объяснять, что «Илиаду» в стихах он не осилил, как бы ни старались родители. Унылый образчик примитивной античной поэзии вгонял его в тоску. Как, впрочем, и средневековые вирши наподобие баллады о Робин Гуде. Нет, может, для того времени все это было прорывом, но сейчас вряд ли представляло интерес для кого-то, кроме профессиональных историков, литературоведов или особо сдвинутых на древностях ценителей. В результате Лисицын прочитал адаптацию «Илиады», а заодно уж и «Одиссеи», в прозе. Обработанный профессионалом текст оказался неплох, вот только насколько книга соответствует первоисточнику, оценить Сергей не мог при всем желании.

Стук в дверь прервал их содержательную беседу. Сергей вопросительно поднял брови, капитан нахмурился, но комментировать не стал. Вместо этого он решительно зашагал к двери, и Лисицын отметил, что кобура, с которой Трумэн не расставался, расстегнута. Когда он успел это сделать, Лисицын не разглядел, но торчащая из нее рукоять старомодного кольта внушала уважение.

Надежная машинка, и вообще классика не стареет, подумал Сергей, а левая рука его между делом, независимо от сознания, идеально точными движениями сплела в воздухе замысловатый знак. Холодно замерцали висящие без какой-либо опоры белые, дымчато-прозрачные линии. Школа воздуха, непрофильное, однако хорошо дающееся Лисицыну заклинание. А главное, никак с его специализацией не ассоциирующееся. Предки наверняка сделали бы совсем иное и были бы правы, но сейчас тело работало на автомате, выдавая то, что на уровне рефлексов вбили в армии. А там не слишком изощренные, но опытные преподаватели опирались на три кита: быстрее, проще, сильнее. И тут уж правы были они – в открытом лобовом бою родовая школа Лисицына, как, впрочем, и остальные ей подобные, всухую проигрывали стихийникам. Да и трое-четверо не впадающих в панику стрелков с автоматами могли доставить проблем, чего уж там. Как и во многих иных сферах, на поле боя магия про игрывала технологии по критерию «стоимость – эффективность», отходя на второй план. Однако в случаях, подобных нынешнему, она еще вполне могла сказать свое веское слово.

За дверью обнаружился Кобрин, и лицо у него было мрачно сосредоточенным. Он как раз занес руку для очередного постукивания и едва не зарядил Трумэну в лоб. Тем не менее то, что костяшки его пальцев остановились в паре сантиметров от лица хозяина апартаментов, его не смутило абсолютно. Или же просто он умел не показывать эмоций – дипломат, пусть и начинающий, это у них профессиональное.

– Алекс, скажите, мой… э-э-э… напарник не у вас?

– Тамбовский волк тебе напарник, – буркнул в ответ Лисицын, гася заклинание и выходя. – Заходи, Виталий, не стой, как доска в бетоне.

– Мне бы надо с тобой поговорить…

– Это что-то важное? – Кобрин едва заметно кивнул. – В таком случае тем более заходи.

– Почему? – чуть мрачновато спросил дипломат, закрывая за собой дверь.

– Потому что здесь нас хотя бы никто, кроме Алекса, не услышит. А ему, – Лисицын бросил короткий, быстрый взгляд на капитана, – можно доверять. Сейчас мы все оказались в одной лодке.

– Посреди океана дерьма, – буркнул американец. – Проходите, Сергей правильно говорит.