Призрак Шерлока Холмса - стр. 14

– Спасибо, мам.

– Кауровы хотели вечером прийти, – продолжала довольная Вера Николаевна, разливая чай. – Но я сказала, что не сегодня. Тебе отдохнуть надо, расслабиться, да и Виктор Михайлович настоятельно рекомендовал покой и тишину, так что обойдёмся без гостей. Правда?

– Угу, – промычал Ваня, пережёвывая кусок торта, и, возвращаясь мыслями к незваным гостям, задал мучащий его вопрос: – Ма, а в больнице меня кто-нибудь навещал?

– Дай подумать… Бубликов Степан приходил, но его к тебе не пустили, ты ещё разговаривать не мог. Девочки из газеты звонили на домашний, я тебе вроде передавала от них привет. Пытался прорваться гаишник – про аварию хотел поговорить, но Виктор Михайлович его не пустил, сказал, что тебе волноваться вредно. Ой, какой он замечательный человек, этот Виктор Михайлович! Так хорошо…

– Ма, а Здравин? – перебил восторженную речь Ваня.

– Что Здравин? – опешила Вера Николаевна.

– Ну, что с ним? – осторожно спросил Ваня, не решаясь говорить матери, что видел следователя в больнице.

– Я думала, ты знаешь, – пролепетала та расстроенным голосом. – Он погиб тогда… Его на Старом Невербинском кладбище похоронили.

Кусок сочного торта глухо шмякнулся на чайное блюдце. Пытаясь скрыть от матери замешательство, Ваня и в этот раз сослался на плохое самочувствие. Он поблагодарил Веру Николаевну за сюрприз и поспешно ушёл к себе в комнату.

Ваня лежал на кровати и старался вспомнить подробности своего странного видения, чтобы убедиться, что это действительно была галлюцинация, когда в дверь позвонили. Спустя несколько минут в комнату вошёл доктор Айболит. Это мама, обеспокоенная Ваниным здоровьем, связалась с замечательным Виктором Михайловичем, а тот изъявил желание лично проведать больного.

– Ну-с, что случилось? – спросил доктор, доставая из объёмной сумки тонометр. – Что-то болит?

– Нет, всё в порядке, Виктор Михайлович. Мама зря беспокоится, я просто устал, – смущённо поглядывая то на доктора, то на мать, оправдывался Ваня.

– Ну, мама на то и мама, чтобы беспокоиться. А лишний ‘аз п’овеитьcя будет нелишним.

Доктор замерил давление, прощупал пульс, заглянул в Ванины голубые глаза, осторожно осмотрел повязку на голове и вынес вердикт:

– Действительно, всё в поядке. За ложный вызов с вас, Веа Николаевна, чашечка кофе п’ичитается и то самое, чем у вас так вкусно по всей ква’тие пахнет, – улыбнулся доктор.

Зардевшаяся Вера Николаевна ретировалась в кухню, а доктор начал складывать свои медицинские приборы обратно в сумку.

– Виктор Михайлович, – робко начал Ваня. – Скажите, у меня после операции… с головой проблем не будет?

– Что вы имеете в виду, молодой человек?

– Ну, не знаю, шизофрения, слабоумие… мне это не грозит?

– Шизоф’ения – это болезнь души, мой милый, ваша голова тут ни п’и чём, – терпеливо картавил доктор. – Почему такие воп’осы?

– Понимаете, у меня были видения…

– Интеесно, – Виктор Михайлович внимательно посмотрел на Ваню и приготовился слушать.

– Я Здравина видел, того человека, который со мной в машине был… и погиб. Я его после аварии видел. Он в палату приходил, сразу после того, как я очнулся.

– Если это случилось с’азу после опеации, то здесь может быть влияние на’коза. Больше видений не повтоялось?

– После не было. Было до, в скорой ещё… кажется. Я плохо помню, терял сознание. Но тогда, в больнице, это … так реалистично!