Призрак с хорошей родословной - стр. 22

– Не могла покончить с собой уже после оформления сделки! – в сердцах восклицал Прапор. – Вот ведь бабы, одними эмоциями живете. Никаких мозгов!

– Как ты можешь так говорить! – возмутилась Катька. – Тут человек умер, а ты о каких-то деньгах толкуешь.

– Не о каких-то, а о тех самых, которые я целый год копил! – взорвался Прапор. – Ты сама в жизни ничего не скопила, много ты понимаешь!

– Все равно так говорить нехорошо, – буркнула Катя.

Но Прапор ее не слушал, он покачивался, словно в трансе, страшно переживая потерю своих денег.

– Найдутся твои деньги, – сказала я ему. – Не переживай ты так.

– Кстати, а когда ты их успел передать Любке? – спросила у него Мариша.

– После того как мы посидели и разошлись по своим комнатам, я начал кое-что про себя прикидывать, – грустным голосом начал свой рассказ Прапор. – То есть сначала я честно пытался заснуть, но все не мог. Ворочался с боку на бок, думал – а вдруг завтра Любка заявит, что не станет продавать дом. Покурить даже вышел на улицу. И тут вдруг Любка сама возле меня появляется и предлагает, чтобы я ей аванс за дом выдал, а она мне в том расписку напишет. Мол, если Виктор утром снова волну гнать начнет, что дом его и продавать его нельзя, так я ему хоть расписку в нос суну, что уже и деньги заплатил. А документы, скажем, сейчас уже оформляются. Он и утихнет.

– И ты не удивился такому предложению?

– Удивился сначала, но она мне сказала, что очень уж ей бывшему мужу досадить хочется. И ей просто невыносима мысль, чтобы Виктор над ней верх взял. И поселился в своем драгоценном доме с этой стервой, на которой снова женился.

– Ну и…

– И я аванс ей выплатил, а она мне расписку написала, – ответил Прапор.

– Деньги ты ей отдал. А куда она их дела, ты видел? – спросила я.

– В том-то и дело, что к себе в карман пальто сунула! – воскликнул Прапор.

– В пальто? – воскликнули мы с Катькой. – В такое темно-синее?

– Ну да, – кивнул Прапор. – Вроде бы она в нем была, когда со мной разговаривала.

– Тогда я знаю, где твои деньги! – воскликнула я.

И мы с Катькой потащили Прапора к высохшему колодцу. Любкино пальто до сих пор валялось возле него, где его и бросили. Сверху на солнышке уже немного подсохло и покрылось коркой из песка и глины. Но, вывернув все его карманы, мы денег так и не обнаружили.

– Странно, – произнесла Мариша, которая тоже подошла к нам. – Деньги должны быть в нем. Прапор, а ты не помнишь, вы с Любкой вместе в дом возвращались?

– Она сказала, что еще прогуляться хочет, – ответил Прапор. – И к реке направилась.

– Это было до дождя?

– Да, – кивнул Прапор. – Я ей еще в спину сказал, чтобы она долго не ходила, дождь собирается. А она ответила, что сама все прекрасно понимает. Поэтому и пальто накинула. Оно у нее с капюшоном было.

– Очень интересно, – выслушав его, кивнула головой Мариша. – А ты когда в дом возвращался, ничего странного не заметил? Кто в это время был в доме?

– Женька уже дрых без задних ног, – сказал Прапор, – и Катька тоже!

– Ничего я не спала! – возмутилась Катька. – Душно было жутко. Я слышала, как ты уходил на улицу. Только не думала, что ты там с Любкой болтаешь.

– А кто еще в это время выходил из дома, ты слышала? – спросила у нее Мариша.

– Нет, – покачала головой Катька. – Вроде бы перед тем, как Даша встала, мне какой-то шорох почудился.